Никому тебя не отдам

Одно резкое движение и девушка оказалась на его коленях, упираясь своими коленками в постель. Грудью она прижималась к его груди, а он так крепко держал ее, что казалось крепче уже некуда. Поцелуй оказался таким страстным, что вскоре у обоих закружилась голова от собственных чувств, испытываемых в этот момент. Языки исполняли свой дикий живой танец так, то словно боролись друг с другом, то будто желали сплестись в нечто единое. Пальцы Милы зарылись в волосы Глеба, а его руки не находили покоя на ее спине.

В голове стало пусто, остались только их горящие ощущения от прикосновений друг к другу. Дыхание все глубже, а взгляд все сильнее затягивается томной поволокой. Мила нетерпеливо царапнула плечи Маршала, на что парень легонько прикусил ее нижнюю губку, тут же со сладкой улыбкой зализав место укуса. Руки скользнули ниже, со спины на бедра, крепко сжав, на что девушка отозвалась тихим стоном.

Глеб откинулся на одеяло, увлекая за собой Милу, и тут же повернулся, меняясь местами с девушкой. Нависая над нею, упираясь локтями в кровать, чтобы не раздавить свою драгоценность, парень чувствовал все нарастающее возбуждение. Взглянув на Милу, он увидел выражение полного доверия и бесконечной любви к нему. В мягком взгляде, в приоткрытых губах, сквозь которые вырывается горячее дыхание, в густом румянце, появившемся то ли от внезапной жары, то ли от того же возбуждения…

Девушка мягко потянула его к себе, снова касаясь его губ своими. Он был послушным, сливаясь с ней в глубоком поцелуе, накрывая ее тело своим, прижимаясь возбужденной плотью к ней…

«…А тронешь ее хоть пальцем, я тебе пипиську оторву…»

Глеб едва не взвыл, когда эти слова неожиданно всплыли в памяти, а за ними появился яркий образ Ники.

– Глеб? – растеряно произнесла Мила, не понимая, почему Маршал внезапно замер.

Глеб поднял взгляд на девушку и… засмеялся, окончательно сбив с толку Кредову.

– Прости, – выдавил Маршал, уткнувшись лбом в плечо Милы и по-прежнему сотрясаясь от смеха.

– За что? – девушка совершенно ничего не понимала. – Ты чего?

– У тебя очень заботливая подруга, – ответил Маршал и, легонько коснувшись поцелуйчиком губ Милы, поднялся.

– То есть? – Кредова, растеряно хлопая ресницами, села на кровати.

– Не важно, – качнул головой Глеб и бросил взгляд на часы на прикроватном столике. Те показывали час ночи. – Ложись спать, поздно уже. Я пока проветрюсь.

– Глеб, – пролепетала Мила. – Ты же не уйдешь?

– Нет, – парень нежно провел по щеке девушки большим пальцем. – Я вернусь, когда ты уляжешься. Обещаю.

Маршал вышел на балкон и оперся на перила. Несколько секунд он просто смотрел в пространство, после чего резко опустил голову, запустив в волосы руку.

– Твою ж мать…

Глава 40

Открыв глаза, Мила сразу же села на кровати, наплевав на мгновенное головокружение от столь резкого движения. На секунду прикрыв веки, чтобы прийти в себя, она обвела взглядом комнату в поисках одного единственного человека. И он очень быстро нашелся в кресле рядом с окном. Глеб дремал, откинув голову.

Невольно на лице девушки расцвела нежная улыбка. Мозг тут же услужливо напомнил о том, что произошло вчера, и щеки залились ярким румянцем. Они с Глебом едва не… С тихим писком Мила спрятала лицо в ладонях, даже не позволив себе додумать фразу. Это слишком смущало. Но, даже несмотря на смущение, в груди разливалось приятное чувство теплоты. И то, что Глеб в итоге остановился, было лучшим вариантом, чем если бы он этого не сделал. Мила еще не чувствовала на сто процентов, что готова на такой шаг. Вчера она была вся на эмоциях, поэтому не исключала необдуманных поступков, но сейчас понимание того, что ничего не произошло, радовало. Но все же, почему он резко остановился, вспомнив Нику? Неужели она ему что-то сказала по этому поводу?

Щеки стали еще более алыми, и краска переползла даже на уши. Господи, а если Ника с Глебом и вправду об этом говорили? Миле захотелось провалиться сквозь землю от стыда. Пока она, изображая саму наивность, думала лишь о том, как бы Глеб ее не бросил из-за всех этих проблем, эти двое не забыли поболтать и об интимной части жизни.

– Господи, – простонала Мила, завалившись на бок, обратно в теплую мягкую постель, на легкое белоснежное одеяло. Пусть она была смущена, но счастливая улыбка выдавала положительные эмоции.