Никому тебя не отдам

  - Яр! Ее специально сбили! - Тимофея осенило. - Ярик, она же шла сбоку, там места было много, он мог проехать спокойно, но он свернул в ее сторону!

  В трубке отозвались и Тима взахлеб назвал адрес.

  "Скорая помощь" примчалась буквально через несколько минут.

  - Молодцы, что не тронули ее, - позже сказал им пожилой хирург. - Могли бы не довезти сами.

  - Что с ней?! - к врачу кинулись сразу трое: Никита, Тимофей и Яромир.

  - Несколько переломов, куча ушибов, задет позвоночник, многочисленные повреждения внутренних органов. Она в реанимации и состояние довольно-таки тяжелое.

  - **********! - выругался Никита.

  - Матом делу не поможешь! - сказал ему врач.

  - Когда к ней будет можно? - осведомился Яромир.

  - Думаю, если не будет осложнений, то через три-четыре дня она может очнуться.

  - Можно вас? - Яромир отвел врача в сторону. - Сколько будет стоить отдельная палата?

  - А вы потянете? - с сомнением спросил хирург.

  - За это не волнуйтесь! Но за ней должен быть соответствующий уход.

  Врач назвал цифру.

  - Договорились, - кивнул Яромир, доставая бумажник и отдавая врачу несколько купюр.

  - С ней все будет хорошо, - вдруг мягко сказал хирург. - А деньги заплатите в кассу. Есть несколько палат, которые принадлежат не нашему корпусу, их сдает в аренду частная поликлиника. Нам не по средствам содержать их самим.

  - Все, парни! Домой! Если очнется, нам позвонят! - Яромир погнал Никиту и Тимофея на выход.

  В гробовом молчании трое доехали до квартиры Киры.

  - Ее парализовало? - вдруг спросил Никита, пока они поднимались.

  - Хирург не сказал, что ее парализовало. Он сказал, что задет позвоночник, - терпеливо отозвался Яр.

  - Ник, не трепи нервы. Хирург сказал, что она будет в порядке! - отмахнулся Тимофей.

  Парни угрюмо затопали наверх.

  - Где она?!

  - Оп-паньки, кто тут у нас! - не к месту весело произнес Никита, узрев бледного Богдана, сидящего на корточках возле их двери.

  - Ты чего здесь делаешь? - устало осведомился Яр.

  - Киру жду! Кретины, где она, я спрашиваю?! - уже не сдерживаясь орал Богдан на весь подъезд, одновременно пихая Яромиру в лицо свой айфон, - На, читай!

  Яр вырвал телефон.

  "Дан, мы с тобой в хреновых отношениях, но речь о Кире. Побереги ее, мой отец что-то надумал. Я боюсь за нее. Кирилл. И еще - я больше не смогу быть с ней".

  - Чтоб его....! - завопил Никита, когда Яромир переглянувшись с Богданом, отдал айфон дальше.

  - Она в Центральной больнице. В реанимации. Ее два часа назад сбила машина, - сухо сообщил Яромир уже в спину Богдана.

  - И ты позволишь ему? - с сомнением дернулся Никита за Радовым.

  - А что есть варианты? - задумчиво спросил Яромир, отпирая дверь и входя в квартиру. - Из нас всех, он, конечно, козел тот еще, но уж если Кирилл написал именно ему - это что-то да значит.

  - Что ты сделал? - прошептал парень, сползая по стене на пол. Услышанное секунду назад ошеломило его.

  - Повторить? Так вот, если ты еще раз посмеешь подумать о ней, заговорить о ней или связаться с ней, я не говорю про встречи, то девочку уже ничего не спасет. Не будь эгоистом, Кирилл! И еще, у тебя ровно сутки, чтобы добраться до Москвы, все неустойки по твоему контракту я возьму на себя. Послезавтра встреча с Кариковыми. Познакомишься со своей будущей женой. Елена тебе понравится. И помни, о девочке. Ее дальнейшая жизнь в твоих руках. Все.

  Мирослав отключился.

  - Что ты натворил, отец! За что ее-то?

  Кирилл долго не мог прийти в себя. Кира оказалась в больнице только из-за того, что он посмел возразить отцу.

  Он заочно возненавидел Елену Карикову.

  Потом позвонил Богдану и Никите. Разговоры были продолжительными и тяжелыми.

  На следующий день Кирилл вылетел в Москву.

  Боль. Серая мутная боль. Тело ломило, мне хотелось закричать, но на лице что-то было, и я только стонала.

  Постоянно снились кошмары. Они вновь сменялись болью. Открыть глаза я не могла. Серость. Серость и опять серость. Какие-то картинки калейдоскопом сменялись в моей голове.

  Ненавижу серый цвет.

  Периодически я слышала отрывки разговоров. Точнее, звуки чьих-то голосов. Слова разобрать не получалось.

  И вновь боль.

  Сквозь эту боль порой просачивалось ощущение нежных поглаживаний моей ладони. И чей-то шепот.

  И так продолжалось бесконечно.

  Я настолько привыкла к боли, что однажды проснувшись, долго не могла понять, чего же не хватает.

  Боль практически ушла. Заодно ушло и чувство отупения, и зыбкое марево каких-то странных галлюцинаций.

  Открыла глаза. Потолок. Бежевый. Стены, оклеенные веселенькими розовыми обоями в цветочек.

  Ненавижу розовый. Но все же, лучше, чем серый.

  Окно. За окном кружился снег.

  А тело зудело от постоянного лежания. Я подняла правую руку и охнула - моя рука была тонкой, перевитой синими венками, тощая. Меня передернуло. Попыталась поднять левую, чтобы посмотреть на нее. Не получилось. Что-то лежало на ней. Проклиная плоскую подушку, кое-как приподняла голову. Крепко сжимая мою руку, в неудобном кресле дремал черноволосый парень.

  - Кир? - прошептала я, улыбнувшись.

  Парень вздрогнул, проснулся и поднял голову...

  - Ты?!

  - Очнулась....