Никто, кроме тебя...(СИ)

Переодевшись, уже собирался идти в операционную, когда в дверь постучали. Дежурная врач-ординатор в нерешительности остановилась на пороге.

- Сергей Александрович… Это я вызвала вас…

- Ольга Павловна, вы всё правильно сделали!.. – ответил он, выключая экран.

Женщина заметно нервничала, как будто не знала, с чего начать.

- ...Это документы пострадавших… Их милиция привезла… – она положила перед ним два паспорта.

Светлов бросил на неё недоуменный взгляд.

- А мне-то они зачем? – в голосе слышалось раздражение: тут каждая минута на счету, а она с какими-то формальностями! – Передайте их на пост, пусть попробуют связаться с родственниками, раз уж милиция этим не занимается!.. – Он машинально развернул один из паспортов. Подступившая к горлу дурнота парализовала дыхание. Пальцы судорожно сжали край стола с такой силой, что под кожей проступили жилы. С маленькой фотографии на него смотрели бездонные, васильково-синие глаза…

Сердце вместо крови наполнилось жидким азотом и, судорожно сжавшись, выплеснуло его в аорту. Леденящая лавина из груди медленно расползалась по всему телу, сковав стальным обручем подреберье, и остановилась в кончиках пальцев. Несколько секунд ступора показались вечностью. Наконец как-то удалось сделать вдох.

- Кто ещё был в машине? – тихо спросил, не слыша собственного голоса.

Женщина молчала, пытаясь подобрать слова. Набрав в грудь побольше воздуха, повторил вопрос.

- Сколько пострадавших в этом ДТП?.. – cмотреть второй паспорт не имело смысла: всё итак предельно ясно…

- Водитель… ваш брат… погиб на месте… Мне очень жаль…

Он сумел задушить готовый вырваться стон и с трудом перевёл дыхание, беря себя в руки.

- Кто в операционной?

- Реаниматологи, анестезиолог. Из наших – только молодёжь.

Сергей решительно поднялся и, собрав со стола снимки, вышел из кабинета.

- Оля, свяжитесь с Артемьевым. Пусть приедет, срочно!..

Он шёл так быстро, что женщина была вынуждена бежать за ним.

- Если не дозвонюсь Антону Михайловичу?..

- Тогда Егорову! И ещё... – перед входом в оперблок резко остановился, – Родственникам не сообщать! Вы меня поняли?..

На её лице мелькнуло замешательство. Женщина молча кивнула, указывая на кого-то за его спиной. Он обернулся, чувствуя, как в очередной раз, словно от спазма, болезненно сжимается сердце. Перед ним стояли дети. Двое растерянных детей, в глазах которых застыл немой вопрос. Ни слёз, ни криков, а только леденящий душу взгляд… Через мгновенье дрожащие пальцы судорожно цеплялись за его одежду. Не говоря ни слова, он прижал их к себе. Слух уловил сбивчивый шёпот, готовый сорваться на отчаянный крик.

- Пусти меня к маме, прошу тебя!..

- Нет, – покачав головой, тихо ответил он, – Сейчас нельзя.

- Помоги ей, пожалуйста!.. Сделай что-нибудь!.. – задыхаясь от душащей истерики, Аля смотрела на него широко распахнутыми глазами, – …Ты ведь можешь!.. Ты можешь всё!..

Эти слова, переполненные отчаянием и надеждой, резанули по сердцу отточенным лезвием. Сергей мягко отстранил детей от себя.

- Я должен идти. Ольга Павловна проводит вас в мой кабинет, ждите меня там.

***

В операционной всё как обычно: все на своих местах.

- Как она? – передав снимки сестре, осмотрел область повреждения.

- Кома, артериальная гипертензия, брадикардия.

- Сопутствующие травмы?

- Переломы рёбер справа, лёгкое не задето.

- Сколько времени прошло?

- Полтора часа.

Сергей склонился к бледному лицу, проверил реакцию зрачков: слабая, но есть... Коснулся восковой щеки... «Держись, Наташка… Это тебе не колечко с пальца снять!… (Господи, к чему сейчас вспомнилось это дурацкое кольцо?) – …Прошу тебя, держись!..» Глубокий вдох, и привычный вопрос:

- Все готовы? Проверить инструменты!

Неимоверным усилием он запретил себе думать о том, что осталось за пределами этих стен: о страшной аварии, о гибели брата, о детях, ожидающих его возвращения…

Анестезиолог скептически покачала головой.

- Сочетанная черепно-мозговая травма осложнённая шоком... Сейчас любое вмешательство – фактор повышенного риска!.. Боюсь, операции она не выдержит…

- Волноваться буду я!.. – резко осёк её Светлов, хотя прекрасно понимал: она тысячу раз права – риск очень высок. Но, в случае отказа от операции, шанс сводится к нулю: порочный замкнутый круг!..

- Готовы? Начинаем!.. Скальпель… салфетки… – сделал апоневротический разрез, – Ещё салфеток… Предохранительные щипцы… фрезу…

Сестра немного мешкала, и его это бесило: экстренная операция, а в подручных новичок.

- Датчик установлен. Показатели?

- Внутричерепное – десять.

- Нормально, работаем… Проводник… Пилу…

Ассистирующий ему Игорь негромко присвистнул.

- Nulla epidural haematoma. Рrognosis est pauper.

Светлов бросил на интерна свирепый взгляд.