Никто нам с тобой не помешает. Файл №308

Кто в кого стрелял – было непонятно, и в Скалли сразу проснулась осторожность.

Спокойно, Старбак! Не ломиться, словно ошалевший гризли. Застыть на месте, медленно раздвинуть ветки…

Молдер был жив. Он стоял по пояс в реке и вытаскивал из воды что-то белое. Словно полоскал простыню…

Скалли встрепенулась, проломилась сквозь кусты, выскочила на каменистый берег, подлетела к выбравшемуся из реки напарнику.

Молдер положил безжизненное тело девчушки на землю:

– Она не дышит. Пульса тоже нет!

И принялся делать искусственное дыхание.

* * *

Усилия агента Кретски не пропали даром. Глаза Хаусхолдер ожили, грудь вздыбилась, опала, снова вздыбилась. А потом Хаусхолдер снова разразилась неудержимым кашлем.

* * *

Молдер в очередной раз вогнал воздух в открытый рот девушки и принялся давить ей на грудь.

– Эмми, дыши!

Все было тщетно: река не хотела отпускать жертву.

– Ничего не помогает, – сказала Скалли. – Молдер, ничего не получится! Мне очень жаль…

Но Молдер ее не слышал:

– Черт возьми, Эмми! Ну давай же! Он был как автомат. Выдох – рот в рот… Несколько толчков руками в девичью грудь… Рот в рот… Несколько толчков…

– Прекрати, ты ей уже ничем не поможешь! – Скалли коснулась плеча напарника. – Молдер!

Тот оставался автоматом.

– Молдер! Все без толку!

Рот в рот… Несколько толчков…

Белое, как мел, лицо. Раскинувшиеся веером по земле волосы. Так выглядит смерть.

– Фокс, остановись! Остановись, говорю! – Скалли наклонилась, схватила Молдера за руки. – Фокс, все!!!

Из Молдера словно выпустили воздух. Он сел на землю рядом с трупом и закрыл лицо руками.

* * *

Глаза Хаусхолдер смотрели осмысленно, и Кретски облегченно вздохнул.

Выкарабкалась, слава Богу!..

Хаусхолдер подняла руку, поднесла к лицу, коснулась горла. И тоже вздохнула. Один-единственный раз.

Через пять секунд Кретски понял, что это был ее последний вздох.

И тут же в отдалении завыла сирена, а потом завизжали тормоза подкатившей «скорой».

* * *

Скалли смотрела на убитого горем напарника и не сразу поняла, что труп рядом с ним перестал быть трупом.

– Фокс!

Молдер встрепенулся.

Эмми судорожно выгнулась, подняла руку, поднесла к лицу, коснулась горла. Будто знакомилась с собственным телом… И разразилась неудержимым кашлем.

– Фокс! Она дышит!

Сзади сквозь кусты ломился ошалевший гризли, но ни Молдер, ни Скалли не оглянулись.

– Вы спасли ее? – донесся голос Уил-брука. – Это она?

– Да, – сказала Скалли. – Это она. Сюда срочно нужна «скорая». Кислородные подушки.

– Медики сейчас возле дома Уэйда. – Уилбрук развел руки и засунул пистолет под мышку. – Они работают с Люси Хаусхолдер. Ей тоже плохо.

Эмми перестала кашлять, открыла глаза, приподнялась, опершись на локоть:

– Мне холодно. Я хочу домой. Слава богу, подумала Скалли. И улыбнулась напарнику:

– Уже темнеет. Надо быстро убирать ее отсюда.

* * *

Когда Молдер, оставив спасенную на попечение Скалли и Уилбрука, вернулся к дому Уэйда, там еще находилась «скорая помощь». Но никакой спешки, свойственной процессу спасения человеческой жизни, уже не наблюдалось.

Возле «скорой» стояли носилки с пластиковым мешком, в которых перевозят трупы. Рядом топтался агент Кретски с тухлым лицом.

Молдер выскочил из машины и бросился к нему:

– Что случилось?

– Не знаю, – сказал Кретски. – Она вдруг снова начала кашлять. Потом задыхаться. Я вызвал медиков, но когда они приехали, она уже умерла.

Сердце у Молдера ухнуло в низ живота. Он растерянно оглянулся, словно искал кого-то. Пробежал глазами по заброшенному дому, по собирающим свое профессиональное барахло врачам. Потом, спотыкаясь, на негнущихся ногах, подошел к носилкам, расстегнул молнию, раздвинул отвороты мешка.

Люси лежала тихая и спокойная. Будто спала…

Молдер никогда еще не видел у нее такого умиротворенного лица. Это было лицо человека, которому уже ничего в этой жизни не страшно.

И тогда Молдер заплакал.

* * *

Едва стали известны результаты вскрытия, Скалли позвонила на мобильник Молдеру. Мобильник оказался отключенным, но она догадывалась, где партнер зализывает раны, и поехала прямо в ночлежку «Светлый ангел».

Она не ошиблась. Длинноволосый Генри Линклейтер сказал, что агент Молдер уже два часа сидит в комнате, которую еще недавно занимала Люси Хаусхолдер. Что он там делает, Линклейтер не знал.

Когда Скалли вошла в комнату, Молдер сидел на кровати и рассматривал фотографии.

С фотографий все началось, подумала Скалли, фотографиями и заканчивается.

Молдер поднял голову:

– Ну, что с Эмми?

Глаза у него опять были, как у смертельно раненой полицейской собаки.

– Она истощена, но врачи говорят, поправится. – Скалли сделала попытку улыбнуться, но ответной улыбки не дождалась. – Они хотят, чтобы Эмми на несколько дней оставили в госпитале.

Молдер покивал головой, продолжая перебирать снимки. Скалли села рядом, взяла одну из фотографий.

Симпатичная девчушка в белом платьице, чем-то смахивающая на Эмми. Широко открытые глаза, с любопытством смотрящие в объектив. Ничего похожего на затравленный взгляд Хаусхолдер. Но это она, Люси. Видимо еще до того, что произошло двадцать два года назад…

– Насколько серьезны раны Эмми? – спросил Молдер.