Никто не избегнет блаженства

В четвертый раз возникла совершенно уникальная ситуация. Экспериментальный дозаправщик чуть было не сбил истребитель «F 15.5 Эос». Заправочный трос, как позже выяснилось, излишне гибкой, несовершенной конструкции, оборвался и намотался на хвостовое оперение истребителя. Руль высоты заклинило, а впереди предстояло столкновение с грозовой тучей и встречными турбулентными потоками. В хвосте начались расходящиеся вертикальные колебания – бафтинг. Вскоре весь корпус от ударов воздуха начало трясти так, что, еще немного, и он развалился бы. Тут, войдя в грозовой фронт, самолет стал стремительно сваливаться, его завертело в штопоре. Пилот изо всех сил рвал рычаг на себя, но это было совершенно бесполезно. Однако шаровая молния вновь, как всегда, появилась к месту и ко времени. Одна ее вспышка – и обрывки троса оторвались от хвоста, а пилот, выровняв машину у самой земли, вниз головой взмыл в небо.

Было также много других подобных случаев. И у всех у них проявлялась одна особенность. Та самая молния – именно та, которая не поражала технику, а спасала – возникала сама по себе. То есть не в эпицентре, где сталкивались две воздушных массы, а, скорее, в стороне, причем, во время относительного затишья. Иногда молния давала о себе знать еще задолго до грозы, а иногда – в хмурую погоду, при безветрии и мелкой измороси. В ясные же дни она вспыхивала чаще в горах, причем, даже и не думая приближаться к летному полю. Это легко можно было увидеть, если наблюдать одновременно за несколькими мониторами. Ну а слаженная работа Ивана и Арсения позволяла вести исключительно точные синхронные наблюдения, что удавалось далеко не всем ученым лаборантам, работающим парами. И, наконец, явно не простое совпадение: это всегда была не обычная молния – линейная, а редко встречающаяся ее форма – шаровая.

«А что, если перед нами вовсе не молния, а некое разумное существо, иная разновидность жизни?» – задавались вопросом Летучие авантюристы.

В результате долгих размышлений Иван и Арсений пришли к единому мнению, что шаровая молния является самостоятельной и независимой мыслящей субстанцией, наделенной состраданием и стремлением помогать людям. И если опираться на идею, что вся природа, вся материя вокруг подчинена какой-то осмысленной цели и наполнена разумом, то молния – концентрат такого разума. И, стало быть, четыре движущие Стихии природы – Огонь, Земля, Воздух и Вода – тоже разумны, их деяния отнюдь не бессмысленны и не хаотичны. Более того, эпицентры этих Стихий, сгустки или ядра, обладают мыслительными способностями, далеко превосходящими человеческие. Следовательно, Наводнение и Цунами, Торнадо и Шторм, Землетрясение и Вулкан, Шаровая Молния и Полярное Сияние – это все разумные сущности, наделенные духом и душой, а значит, из уважения их следует обозначать на письме заглавными буквами.

Летучие авантюристы решили проверить свою теорию на практике. Для этого им необходимо было напрямую вступить в контакт с Шаровой Молнией и задать ей ряд вопросов. Вскоре они нашли хитроумный способ, как это сделать.

Сославшись на необходимость проводить длительные расчеты и вычисления, Иван и Арсений стали регулярно задерживаться на работе. Они хотели сначала найти подтверждение своей теории, запатентовать открытие, а потом уже и обнародовать его. Друзья подсоединили сенсорный датчик от процессора к громоотводу, дабы в удобный момент попытаться вступить в контакт…

– С Молнией? – перебила я рассказ Этьена.

– Разумеется, с Шаровой Молнией, – невозмутимо ответил мне друг.

– Но ведь ты говоришь, что она появлялась всякий раз неожиданно в относительно тихую дождливую погоду, если над пилотами нависала беда. Тогда получается, что для своего эксперимента Иван и Арсений нарочно выбирали возможные моменты критических ситуаций, предшествующие катастрофе, и своими действиями отвлекали Молнию от спасательной миссии, а несчастные испытатели становились козлами отпущения? Ни за что не поверю в такое!

– И правильно! Молнию невозможно отвлечь, так как ее мозг способен просчитывать миллионы операций в секунду, проделывать тысячи умозаключений. Она может одновременно и спасать пилота, и отвечать на контакт.

– А еще я уверена, что наши отцы не совершали ничего жестокого и безнравственного. Что они всего-навсего уповали на ненастные грозовые дни, просто слепо надеясь на встречу с Шаровой Молнией, а не намеренно жертвуя людьми.

– Да, естественно, это так. Жертвовал людьми тот, кто организовал все эти бесчеловечные опыты на полигоне, а наших отцов, напротив, волновали лишь явления, связанные с чудесным спасением и выживанием пилотов – вот почему они так заинтересовались Молнией! И, разумеется, друзья вынуждены были задерживаться в лаборатории допоздна именно в дождь, ведь в ненастные дни проводилась большая часть летных испытаний. Летучие авантюристы постоянно ожидали удобной грозы, неожиданной вспышки в небе.

– Но ведь не знаешь наверняка, когда в очередной раз такое случится.