Никто не избегнет блаженства

Вот отчего я сегодня утром не шла – летела, едва касаясь земли, по умытой улочке, готовая расцеловать каждого, кто назовет нашу страну самой прекрасной в мире. Как же отрадно жить на свете, имея целое состояние, являясь подданной Вселенной! Люди вокруг тебя кажутся такими радушными и милыми, такими трогательными и задушевными – не считая, конечно, тех, кто превращает Русь-матушку в помойку. Теперь я понимаю европейских знаменитостей и богатейших мигрантов, которые с обожанием отзываются о русских и называют Россию своим излюбленным местом пребывания. Вовсе не обязательно из их уст течет лицемерная лесть – все дело в восприятии: сытый голодного не разумеет. Ведь если тебе однажды повезет, и ты окажешься с пятью миллионами евро среди в меру щедрых, сердобольных и отзывчивых людей, то даже окружающая грязь покажется тебе чуть ли не изначальной материей, праматерью мироздания. В конце концов, что такое отбросы? Это неиссякаемый источник тепла и энергии. Главное, вовремя пустить их в расход.

Но если серьезно, то более всего на свете мне бы хотелось, чтобы у нас в городе, или даже на всей территории Кубани, появилась полиция чистоты. В моем понимании это такие дворники-дружинники, которые рано утром очищают от мусора улицы и парки, урочища и скверы, леса и пляжи, а днем – патрулируют. Однако для создания подобного проекта необходим целый фонд. Возможно, когда-нибудь он у меня будет. А еще, не исключено, что под мусоропроводами вместо контейнеров появятся мини-электростанции, вмещающие в себя антивещество, портативные черные дыры для переработки отходов и аккумуляторы молниевых зарядов.

Действительно, почему бы россиянам ни рассматривать свои мусорные и пищевые свалки как генераторы тепла? Может, тогда в стране будет меньше депрессии, пьянства? Ведь иногда у отдельных неприятных личностей русская душа, требующая вечного орлиного и журавлиного полета, страдает свойственным птицам недержанием и бросает под себя все, начиная с проездного билета и кончая пластиковой бутылкой. Так не проще ли сжигать навоз и содержимое унитазов, скажем, в позитронном вакууме, и аккумулировать энергию в батареях? Тогда она будет питать атомные двигатели, чтобы летать могло тело, а не только душа.

Проведи черту, там, где мир похоронен заживо,

Накарябай на белой стене замочную скважину,

Видишь вход? И оттуда – ни шагу.

Раздобудь карандаш и бумагу,

Нарисуй себе жизнь, что за дверью твоей,

Без непрошеных глаз, посторонних людей,

Понаехавших и обнаглевших гостей…

Там струятся молочные реки в царстве теней,

Там кисельные берега губ оленьих нежней,

Там по стенам вьются лианы из диких роз,

Там живой дед Мороз,

****а может быть Санта-Клаус,

Или, как у Булгакова, Штраус.

Ты захочешь нос сунуть на улицу?

– Черта с два!

Ведь в подъезде бычком на стене кто-то вывел слова:

Пешкаруса дати – набойки стоптати,

Трамваем – пуговицы потеряти,

Спуститься в метро – взорватому быти,

– Домой возвращайтесь и лапу сосите!

Ты нацепишь рюкзак – и на рынок айда за картошкой,

Там воняет протухшая рыба и мочатся кошки,

У забора старушки рядками сидят,

Овощами и мясом торгуют, галдят,

За ограду гнилье и ошметки летят…

Для чего этот смрад?

И зачем этот ад?

Потому что там тоже кончается мир —

Захудалый, протухший, из латок и дыр —

Мир торговок.

– А что за забором?

– Сортир…

Ты вернешься домой – от покупок лукошко ломится,

Зафигачишь окрошку. В горшочке мясо готовится,

Голова от усталости клонится…

И с балкона очистки твои полетят

В палисад, где бычки прорастать не хотят,

Где пустые бутылки под утро звенят,

Алкаши, как солдаты, вповалку лежат,

Им уже невдомек, где кончается мир,

Начинается гульфик штанов и сортир…