Никто не избегнет блаженства

Забегая вперед, замечу, что, пытаясь прочесть сторожа, я попала пальцем в небо: впоследствии он сыграл огромную роль в свалившихся на мою голову приключениях. Но мой рассказ только начинается – все еще впереди.

А пока, после нашей короткой беседы, магнетизм старого незнакомца безвозвратно улетучился вместе со шлейфом таинственности. Прав оказался он: сочиняю я сказки!

Я поплелась наверх, «к себе», слегка расстроенная тем, что место моего времяпрепровождения раскрыто, сегодняшнее одиночество скомкано, и что в эти часы я вряд ли надолго задержусь на крыше, зная, что чьи-то любопытные глаза за мной наблюдают. Но постепенно ровное гармоничное настроение привычно взяло надо мной вверх. В конце концов, сообразила я, поскольку на той автостоянке работают четыре человека, то отнюдь не всегда мой приход будет совпадать с дежурством настырного деда. И совершенно неожиданно мне вдруг захотелось время от времени махать старичку рукой, приветствуя его по дороге на стройку.

Не умирай!

– Этьен, – кричу я, из-за ветра и шума дождя с трудом слыша собственный голос, – Этьен, подожди, стой на месте! Не выходи из поля, пока я тебя не зафиксирую!

– Конкордия! – обрадованно произнес гитарист, не обращая внимания на мои слова. – Вот здорово, что ты опять здесь! Нет, пожалуй, сегодня слишком сильный ливень для обычного человека – ты чего пришла без зонта? Дай-ка я тебя укрою, иди сюда, – и протянул руки, готовый шагнуть мне навстречу…

– Стой, где стоишь! – ору я, делая отталкивающие движения ладонями, и невольно морщусь: капюшон слетел с головы, острые капли неистово хлещут меня по лицу, мешая следить за показаниями приборов.

– Не понял. Что это ты такое забавное вытворяешь? Для чего все эти датчики? – растерянно, точно спросонья, вымолвил Этьен, продолжая медленно двигаться ко мне и широко улыбаться. Мои слова еще не успели дойти до него, как следует.

Я в душе негодую: вдруг ливень неожиданно прекратится, и мой друг сейчас растворится прямо у меня на глазах – я этого больше не вынесу. Но к счастью, гитара музыканта съехала с его плеча и повисла на ремне, путаясь под ногами и мешая пройти. Это заставило его остановиться.

– Ой, а где это мы? – Этьен с удивлением огляделся по сторонам. – На крыше?

– Вот, держи! – мгновенно реагирую я и чуть ли не в лицо кидаю другу игнитопояс. – Давай надевай живо, не тяни! Все вопросы потом.

Этьен ловко увернулся от удара и обеими руками поймал довольно массивное, необычное на первый взгляд, устройство, невольно выпустив при этом гитару. Та шлепнулась в лужу, издав приглушенный стон всеми двенадцатью струнами.

– Что за дикая портупея? – совершенно никак не реагируя на мою серьезность и нетерпение, спросил Этьен с блаженной улыбкой на лице. – Сейчас модно перепоясываться такими вот игрушками? Это твой подарок мне? – мужчина повертел в руках сложную конструкцию из кожи, стали, углеволокна и медной катушки, пытаясь рассмотреть со всех сторон.

И вдруг громко расхохотался.

Похоже, мое вторжение в магнитосферу сына Шаровой Молнии каким-то образом подействовало на его мозг и затронуло центры возбуждения. Или, может, это своего рода эйфория – реакция на дождь и гром?

– Да одевай уже, – более спокойным тоном говорю я, – только предварительно отключи свою дикую балалайку. Хотя бы на время.

Я указала на бесконечно длинный шнур, уходящий в черноту тучи.

Слова об инструменте наконец-таки привели Этьена в себя.

– А почему ты не хочешь слушать музыку? – серьезно спросил он, зная, что я, по обыкновению, с удовольствием вникаю в его лирические Темы.

Продолжая смотреть на меня, Принц Грозы послушно стал оборачивать пояс вокруг талии.

– Да нет же, Этьен, пойми… – начала я, прекрасно понимая, что без подпитки разрядами молниевой музыки гитарист не проживет и минуты, – сейчас не подходящее время, чтобы…

Но тут оба конца игнитопояса соприкоснулись, раздался щелчок на пряжке, и ослепительное шаровое пламя – серебристо-голубое по краям и темно-синее в середине – куполом накрыло мужчину. Этьен оказался заключенным внутри сияющей электрической клетки вместе со своей гитарой, лежащей у его ног. Он поспешно огляделся, ощупал ладонями тугие стенки купола, постучал по ним пальцами и пощелкал ногтями. Снаружи прогремел звук дзынькающего хрусталя.

– Отключи гитару! – громко повторила я, указав пальцем на шнур, который теперь вырастал из конической вершины купола, точно блестящий шпиль.

Но мои слова потонули в шуме дождя, так и не проникнув сквозь плотную оболочку. Я перешла на крик.

Принц Грозы нахмурился, стараясь по моим губам прочесть сказанное. Я увидела это отчетливо, поскольку электрический купол хорошо просвечивался. Абрис музыканта имел тонкие карандашные очертания, светящиеся в инверсионном изображении. И каждая его черточка, от белых насупленных бровей до бледных складок на тонких пальцах, непрерывно перемещалась по синему полотну, точно в рисованном мультфильме.

В конце концов, Этьен догадался отключить инструмент, дернув за светящийся шнур, который тотчас укоротился до обычных размеров.