Никто не умрет (СИ)

Мамору замер - от Ёшико зависела его жизнь. Вдруг она передумала поддержать легенду Мамору. Вчера он старался быть очень убедительным. Ёшико молчала, слушала его внимательно. "Итиро выбрал другой путь, - говорил Мамору, - Клану нужен кумитё, им должен быть наследник, первый сын. Якудза воспитал Дайсуке настоящим воином. Он очень хвалит его. Мальчик сможет исполнить долг старшего брата. Итиро отказался от своих прав..."

Хан с волнением всматривался в только что вошедшую женщину. Он встал ей навстречу вместе со всеми. Где-то в кончиках пальцев зародился пульс, он током пробежал по обеим рукам и ударил в мозг. Перед его внутренним взором возникла яркая картина: он стоит в кабинете отца, едва доставая макушкой до края письменного стола, тот подхватывает его на руки, подкидывает вверх и кричит "любишь свою маму?". "Я люблю свою маму", - визжит он от счастья. Сверху он видит рядом с отцом молодую светящуюся от счастья женщину, она протягивает к нему руки и испуганно кричит "не урони его!"

- Я люблю свою маму, - прошептал он чуть слышно.

Ёшико поняла его по губам, и тоже одними губами сказала - "сын". Больше она не сделала ни одного движения, которое выдало бы глубину ее чувств. Она затаила их под маской вежливости, поклонилась каждому из присутствующих, степенно подошла к свободному креслу и села напротив Хана.

Нотариус внимательно оглядел гостей, немного помедлил, спросил на всякий случай "все ли из тех, кто имеет отношение к семье Такахаси, находятся в кабинете?"

- Нет, - вдруг сказала Ёшико, - со мной приехал мой сын и сын Такахаси Кацуро.

Мамору вздрогнул. Та наэлектризованность, которая возникла между ней и привезенным из России мальчиком, сбила его с толку. Вчера во время долгой беседы с ней он почти поверил, что Ёшико решила его поддержать. И вот теперь Ёшико разбивала его сердце, рушила его надежды. Сейчас войдет настоящий Итиро. Не чествование нового кумитё, а его обман станет главным событием дня. Мамору сжал пальцы так, что суставы хрустнули и побелели от напряжения. Но лицо его оставалось непроницаемым. Его изгонят из клана с позором, а дети его никогда не смогут говорить о нем с гордостью. Мамору нащупал в кармане пиджака маленький инкрустированный серебром кинжал, подаренный ему когда-то самим Кацуро. Он не заслужил жить дальше, но хотя бы он заслужил смерть от оружия "старшего брата". Прости Ёшико...

Ёшико вскинула глаза на вошедшего в комнату сына, они излучала материнское счастье. Юноша радостно улыбнулся, сел рядом с ней, взял ее за руку.

Хан смотрел на счастливую пару, сидящую напротив него. Он уже знал, что это его семья. Не Дайсуке, а Итиро его имя. Дайсуке сидит напротив и смотрит на него с любопытством и уважением, которое и должен проявлять младший брат к старшему брату. А рядом с ним самая родная женщина на Земле - его мама. Память подсовывала ему обрывки сюжетов и мыслей из их общего прошлого.

- Теперь все здесь? - неуверенно спросил нотариус, наклонил голову, чтобы поверх очков окинуть взглядом помещение. "Может быть, где-то у кого-то еще есть сюрприз", - говорил его подслеповатый взгляд.

- Почти, - кивнул головой Итиро, блеснув по-мальчишески задорными глазами, - Здесь нет только третьего сына Рензо, мать которого предала семью, позволив Триадам расправиться с нашими "братьями" и "сестрами".

- Мы его ждем? - уточнил Осаму.

- Нет, сегодня он не придет. Но мы его обязательно найдем и мать его найдем, и заставим ответить за то, что она совершила. Это я обещаю.

Итиро говорил уверенно, вызывающе вскинув голову. Мамору же, напротив, испытывал страшное унижение и был готов принять любое наказание из рук своего ученика, и, судя по речам, настоящего Такахаси. "Мне нет прощения за обман". - Мамору держался за рукоятку кинжала, думая только о том, в какой момент ему следует вонзить в себя острое лезвие.

- Тогда я, пожалуй, начну? - не то спросил, не то ответил сам себе нотариус, откашлялся, придвинул к себе стопку бумаг и стал внимательно всматриваться в иероглифы сквозь стекла очков.

Он мог бы не тратить время на чтение, потому что все знали, что все получал первый сын Кацуро вместе с обязанностью возродить могущество клана. Но когда нотариус дошел до имени наследника, в кабинете наступила изумленная тишина. Имя Рюносукэ прозвучало, как атомный взрыв в ночном небе спящего города. Но нотариус дочитал завещание до конца, не запнувшись, и только дойдя до последнего иероглифа, поднял голову и посмотрел на Ёшико. Та сжимала руку сидящего рядом сына, но смотрела перед собой через стол в лицо молодому человеку, который в момент произнесения имени наследника медленно поднялся. Казалось, что в глянцевой поверхности стола отражается не только потолок, лица и руки, сидящих за столом, но и наэлектризованность между этими двумя людьми. И она разлетается по кабинету, заряжая всех присутствующих. Приглушенно гудела сплит - система над головой Осаму.

- Я думала, ты погиб вместе с отцом, - наконец, сказала Ёшико.

- Я жив, - ответил Хан.

- Ты готов к тому, что тебе предстоит? - Спросила Ёшико.

- Да, - кивнул Хан.