Никто не узнает правду

— Так, как давно вы с Салли дружили? — Мэтью Блейк расположился в старом, но довольно уютном кресле в гостиной Сары Томпсон. Женщина принесла шерифу кофе в огромной кружке. Конечно, эта коричневая жижа не шла ни в какое сравнение с ритуальным кофе самого шерифа. Но все же из вежливости он сделал пару глотков. Элайджа Томпсон сидел напротив на диване. Это был довольно симпатичный парень, но весь какой-то неловкий и стеснительный, что явно не прибавляло ему очков в глазах девушек. В двадцать пять бедняга все еще жил с матерью и довольствовался теми грошами, что платил ему Джимми. Так себе биография.

— Мы не то, чтобы дружили… Так иногда перекидывались парой фраз при встрече. — Элайджа явно был расстроен куда больше, чем просто знакомый. Он нервно чесал запястье левой руки и кусал губы. — Я бы сказал, мы были… едва знакомы. Да. Не больше, чем с кем бы то ни было в Блэклейке.

— А когда ты последний раз видел мисс Ричардсон?

— Вы же не подозреваете Элайджу, шериф? — вмешалась в разговор Сара.

— Я опрашиваю всех, кто хоть сколько-нибудь знал убитую, мисс Томпсон. Думаю, вам не о чем беспокоиться.

— Кажется позавчера. — парень снова почесал запястье, — Да, позавчера в торговом центре. Но мы не разговаривали. Я просто видел, как Салли с подругами выходила из парфюмерного.

Шериф сделал заметки в блокноте.

— Ты же не будешь против, если я взгляну на твою комнату? Говорят, ты классный художник. Наверняка там на стенах много крутых работ.

Нервозность Элайджи явно усилилась. Блейк заметил, как руки парня задрожали.

— О, там ужасный беспорядок. Знаете куча мусора и всякое такое.

— Я жил с двумя старшими братьями, поверь, меня очень сложно напугать беспорядком, — шериф добродушно усмехнулся и встал, готовый направиться в комнату парня.

— Там, там прорвало трубу и… и все затопило.

— Чтооо? — Сара Томпсон была в недоумении.

— Да, мам, я забыл тебе сказать. Сегодня с утра. Это случилось утром. Труба…

Элайджа видел, что ни шериф, ни мать ему не верят. В отчаянии он сел на диван и закрыл лицо руками.

— Господи, Элайджа, ты же не надел глупостей? — Сара взволнованно приобняла сына.

— Уверен, мы во всем разберемся. — Блейк старался голосом приободрить обоих Томпсонов, — так могу я взглянуть на комнату?

Комната Элайджи Томпсона не представляла собой ничего особенного: забросанная мятой одеждой кровать, небольшой стол, и стены, сплошь увешанные карандашными рисунками. Шериф бы, наверное, покинул ее бормоча проклятия в адрес Джимми Хоупа себе под нос, если бы взгляд его не уперся в большую доску, стоящую на тумбе. Обычную доску, вроде тех, что полицейские используют для визуализации хода расследований, только здесь вместо фотографий подозреваемых были портреты Салли Ричардсон. Двадцать, может даже тридцать портретов. В разных позах- Салли смеется, Салли сидит, задумчиво подперев рукой лицо, Салли игриво смотрит на кого-то рядом. Тут же были приколоты палароидные снимки, и даже какие-то предметы, видимо принадлежавшие покойной.

— У, — присвистнул шериф Блейк, — да у тебя тут целый алтарь.

— Я любил ее, но я не убивал, — сбивчиво затараторил Элайджа, по его лицу текли слезы, — клянусь, я бы и пальцем не посмел ее тронуть.

— Я позвоню Дэнни Лэдингтону, он — адвокат, — Сара спустилась в гостиную и стала набирать номер.

— Где ты был вчера с восьми вечера и до шести утра? — шериф решил, что можно перейти пусть к неофициальному, но допросу.

— Дома. Я был здесь.

— Кто-нибудь может это подтвердить?

— Мама.

— Он был здесь все это время, — крикнула Сара с первого этажа, — вы не повесите это дело на моего сына.

Шериф внимательно рассматривал предметы на доске. Тут был какой-то кислотный браслетик с надписью “Друзья бездомных собак”, коричневая перчатка и даже, перемазанная помадой и кетчупом бумажная салфетка. Рисовать портреты девушки, в которую втрескался по уши не запрещено законом, как и хранить использованные салфетки, однако пока Элайджа Томпсон был единственным подозреваемым в этом деле, и Блейк решил, добиться от прокурора ордера на обыск.

— Я слышала, они арестовали того парнишку с заправки, Элайджу, — Френни Полсен пила свежесваренный горячий кофе на кухне у Риты, и даже не чувствовала, как обожгла язык, — говорят вся его комната была увешана изображениями бедняжки Салли.

— Не арестовали, а просто обыскали дом его мамаши, — Рита подула на свой напиток, — и, насколько успела растрепать всем Аннабель Стюарт, ничего кроме портретов полиция не нашла. А к делу эти портреты не пришьешь.