Никто не узнает (СИ)

– В вазу поставить. Или банку на худой конец. Это тебе твой властелин колец подарил?

– Кто?

– Ну, этот чувак на ауди.

В комнате воцарилась тишина. Тимур во все глаза смотрел на Ирину, которая в свою очередь с невозмутимым видом аккуратно собирала цветы в букет. В голове происходили короткие замыкания, не позволяя проходить информации в сознание. Только за один день двое сказали, что знают о его ориентации и спокойно об этом говорят, в то время как сам Тимур всю жизнь страшился огласки и своих наклонностей.

– Что ты на меня так смотришь? – спросила Ирина, удивленно приподняв тонкие брови.

– Ты знаешь, что я гей? – не своим голосом уточнил Тимур.

– Да. Давно. Я видела, как вы целовались в машине, – пожала плечами девушка, словно рассказывая о чем-то совершенно незначительном и обыденном. – Поставлю их в вазу, может, отойдут.

Забрав с собой несчастные цветы, девушка вышла из комнаты, оставив парня наедине с собой. Тимур не присел, он рухнул на стул, пытаясь припомнить, когда он из гомофобной России переехал куда-то в Европу, прихватив с собой и соседей. Неужели он был настолько замкнут в себе, что ничего вокруг не замечал? Возможно, стоит еще шире открыть глаза и он заметит у себя под носом еще что-нибудь новенькое? Чайник закипел. Ирина вернулась с букетом в вазе, с довольным видом перебирая мокрые бутоны роз.

– Ты что, их искупала? – удивленно заметил Тимур, разливая кипяток по чашкам.

– Да, так они быстрее отойдут.

Усевшись за стол друг напротив друга, соседи приступили к чаепитию в полном молчании. У Тимура много вопросов крутилось на языке, но он не хотел выглядеть глупым. Ирина тоже хотела о многом расспросить парня, но боялась показаться бестактной.

– А почему ты назвала Руслана властелином колец? – нарушил тишину Янышев.

– Ну, на ауди же, – ответила девушка, решив, что такой ответ наилучший. Но заметив недоуменный взгляд соседа, уточнила: – Песня есть такая. Жуки вроде поют. Вы давно вместе?

– Нет, – покачал головой парень, уставившись в чашку. – Мы и не вместе, вроде как.

– Как это?

– Долго объяснять.

– М-м-м.

Снова повисла тишина. Девушка закусила губу и посмотрела на холодильник напротив стола. У нее на дверце было много магнитиков, а здесь – пусто. Даже захотелось поделиться своими. Так было и с общением. Она видела, что у Тимура нет друзей. Таких в школе называли «забитый». И ей очень хотелось подружиться. Но парень не шел на контакт, как бы она ни старалась привлечь его внимание.

– А кто еще, кроме тебя, знает? – снова заговорил Тимур, посмотрев на соседку исподлобья.

– Не знаю, никто, наверно. Я яойщица и сразу тебя раскусила, но никому не говорила. Ты не хочешь, чтобы кто-то знал?

– Кто ты?

– Люблю романы про геев, картинки, фильмы, – и, заметив недоуменный взгляд парня, улыбнулась. – Ты что, с луны?

Янышев действительно не понимал, о чем говорит девушка. Он повидал много пошлых картинок и фильмов в интернете с участием геев, но подозревал, она говорит не об этом. Так и оказалось. Пересев с чашками за компьютерный стол, соседка открыла для Тимура целый новый мир, где люди открыто проявляли симпатию к геям, писали о них и снимали художественные фильмы. Соседи наконец смогли преодолеть разделяющий барьер, почувствовали легкость в общении и подружились.

***

– Я не знаю, где он, и когда вернется тоже, – говорила Аня, секретарша Нотмана, нервно дергая руками.

– И что же мне делать? – требовал ответа Тимур.

– Ну, заявление напиши, а когда он вернется, я передам.

Недовольно вздохнув, Янышев сел за секретарский стол и начал писать заявление на увольнение. Прошла неделя с тех пор, как Руслан пропал. Он не отвечал на звонки и не появлялся на работе. Тимур уже потерял всякую надежду на восстановление их отношений. Он и поплакать успел несколько раз, и обругать себя, что не пошел за ним тогда, и проклясть Андрея за то, что так не вовремя появился в его жизни и в его постели. Зато пробное задание на новую работу завершилось успешно. На собеседовании ему сразу предложили место в команде и вошли в положение, когда он попросил дать ему время на увольнение со старой работы. Андрей звонил с завидной регулярностью и настаивал если не на романтических, то хотя бы на дружеских отношениях. Ирина укоренилась в звании подруги и теперь часто проводила вечера вместе с Тимуром. А последний мог бы назвать свое состояние равнодушием, или каким-то подобием застоя. Вселенная вокруг словно замерла в ожидании чего-то и не двигалась.

Написав заявление, Янышев побрел по коридору к своему уже бывшему кабинету. Михалычу он сразу сообщил о новой работе. Тот порадовался за парня, параллельно посетовав о потере ценного работника. Знакомые стены, завешанные плакатами и фотографиями сотрудников, навевали чувство тоски и ностальгию. Воспоминания о его первой работе навсегда останутся в его сердце, как нечто теплое и приятное. Взгляд зеленых глаз остановился на фотографии Нотмана. Сразу захотелось подрисовать ему усы и бородку Гитлера. Покачав головой, Янышев отвернулся и вошел в кабинет. Там, как обычно, на своем месте сидел Михалыч.