Никто не видел Мандей

– Привет, красотка! – сказала она низким голосом, подражая Кену. – Как тебя зовут? – Потом заговорила высоким голосом за Барби: – Меня зовут Клодия. Хм, Клодия? Мило. А сколько тебе лет? Ха, много! Ну хорошо, давай сделаем это!

Она свела кукол вплотную, изображая звуки поцелуев и стоны.

– Перестань! – Я со смехом толкнула ее в бок. – И прекрати портить мою Барби.

– Да, бабуля! – хихикнула она. – Ладно, пора репетировать.

Она вскочила на ноги и включила мой «Айпод», подключенный к колонке. Я встала рядом с ней.

– Готова.

– Хорошо, сначала, когда заиграет музыка, мы сделаем так… – Мандей присела на корточки, потом вскочила, вскинув руки. – Дальше крутимся и переходим вот к этому. – Она изобразила модельную позу и двинулась вперед подиумным шагом, ритмично взмахивая руками, как регулировщик движения. Бум. Взмах, взмах. Шаг, шаг. Я узнала движения из «Ютьюб»-ролика одной техасской танцевальной команды.

Чаще всего, зависая у нас, мы выполняли упражнения под музыку, прокручивая ее снова и снова, пока ритм не начинал звучать у меня в голове, словно мой собственный пульс. Мандей могла танцевать до упаду. Я не могу описать это по-другому. Ей достаточно было три раза посмотреть «Сингл лейдиз» Бейонсе, чтобы выучить наизусть всю последовательность движений. Миссис Чарльз не могла позволить себе оплату танцевальной школы для Мандей. Мои родители, пусть и с трудом, но платили, поэтому я показывала Мандей все повороты и прыжки. В конце концов она начала выполнять их лучше, чем я.

Следуя ее указаниям, я добавляла свои собственные наработки. Мы любили обсуждать нашу хореографию, отсчитывать шаги и давать названия нашим безумным танцам – «горячее масло и мука», «сожми булки», «цветочная дорожка».

– Подруга, расслабься! Чего ты такая зажатая? – рассмеялась Мандей.

– Я расслаблена!

Мы пребывали в собственном мире, с собственным языком и обычаями. Мы жили внутри плотного сияющего пузыря, и ни одна игла не была достаточно острой, чтобы проколоть его.

– Эй, знаешь что? – спросила Мандей, запыхавшись и выключив музыку. – Может быть, нам следует пойти на пробы в группу чирлидинга[8]?

Я замерла на месте.

– Что?

– Я слышала, как мисс Валенте разговаривала об этом с Шейлой и Эшли. Она сама когда-то была чирлидершей и говорила, что это весело. Нам тоже нужно пойти туда!

Я прикусила нижнюю губу. Когда это Мандей успела поговорить с мисс Валенте без меня?

– Я думала, мы собирались подождать до старшей школы и тогда уже попробовать податься в танцевальную группу…

– Мы можем сделать и то и другое!

– Но… зачем?

Она пожала плечами, не глядя на меня.

– Не знаю. Но это было бы круто. И вообще, мы танцуем лучше, чем они.

У нас и без того было достаточно проблем с Шейлой и Эшли, и меньше всего нам нужно было лезть на чужую территорию, чтобы нарваться еще сильнее.

– Не-а, не хочу.

– Что такое? Ты боишься или как? Послушай, нас там будут любить, особенно тебя – ты же знаешь все эти прыжки и прочие штуки…

Она была права только в одном: они полюбили бы ее, Мандей. Достаточно сильно, чтобы забрать ее у меня.

– Нет, просто… ладно, лучше все-таки отработать танцы. А не тратить время на то, чтобы махать помпонами за каких-то там тупых парней, которые вечно проигрывают. И я слышала, что «Америказ дэнс челлендж»[9], кажется, скоро будут проводить отборочный тур в Вашингтоне.

Мандей выпрямилась, глаза ее засверкали.

– Правда? Они приезжают в Вашингтон? Когда?

Я пожала плечами, с невинным видом отмахнувшись от вопроса.

– Не знаю. Но, наверное, скоро, так что нам надо готовиться.

Она улыбнулась и кивнула.

– Да, думаю, ты права. Но вообще надо сделать домашнее задание, пока твоя мама не вернулась домой. Мне нужно прочитать тебе все это.

Я с облегчением вздохнула.

– Может, будет проще, если я у тебя спишу?

* * *

На юго-востоке Вашингтона часто говорят про крэк. О том, как кристаллический порошок в 80-х и 90-х годах превратил столицу в город зомби, и самый тяжелый удар пришелся по Юго-Востоку. Крэк вел к отчаянию, отчаяние вело к преступлению, преступление вело к убийствам и разрушениям. Все знали кого-то, подсевшего на крэк: папина семья, семья Мандей, церковная община, даже учителя в школе. Со временем люди оправились, семьи исцелились, но следы остались, словно причудливая туча, висящая у нас над головами и время от времени затмевающая солнце мрачными воспоминаниями.

– Эй, Дре! Зажигай!

Диджей Дре из WKYS каждый год добровольно вел вечеринку в честь дня основания квартала в досуговом центре «Эд Боро». Приглашались все – местное сообщество приходило сюда повеселиться. Воздушные шары, аквагрим, клоуны, барбекю, игры и музыка. Папина группа должна была давать завершающее выступление. Мама продавала свои пироги, миссис Чарльз играла в карты с соседями, ну а мы с Мандей носились повсюду, ели хот-доги, танцевали возле диджейского пульта и прыгали на батуте вместе с Огастом.