Никто (СИ)

Флора Осиповна. -- Ну, господин редактор, ну, сделайте одолжение. Сына-то и ваш Анненский знает.

Маковский. -- Иннокентий Федорович? Откуда?

Флора Осиповна. -- Они встречались, когда мой сын учился в училище, а господин Анненский принимал там экзамены.

Маковский. -- Если Анненский... Хорошо, прочту!

Разворачивает листы, читает, потом вполголоса говорит Беляеву.

Как я и думал -- стихи дилетанта. Видишь полную корзину возле стола -- это могила для таких виршей. Однако юноша жаждет испить кастальского ключа -- торговля кожа его не прельщает.

Флора Осиповна. -- Так что, как вам?

Маковский. -- Да, свежо! Очень свежо! (Торжественно). Знаете сударыня, пожалуй, ваш сын талант!

Флора Осиповна. -- О, как я вам благодарна! Вы развеяли наши сомнения. Но раз так -- тогда печатайте!

Маковский. -- Печатать, сейчас? (Крайне удивлен). М-м... К сожалению, план издательства на несколько номеров вперед уже сверстан. Сейчас никак невозможно! Нет, никак! Но вы приносите еще, и мы посмотрим, куда поместить стихи вашего сына. Кстати, как его зовут?

Флора Осиповна. -- Сынка моего зовут Осипом, а фамилия Мандельштам. Это по отцу будет. Премного вам благодарна!

Выходит из помещения редакции.

Маковский. -- Вот, Юра, какие фрукты произрастают на нашей северной почве.

Беляев. -- Я тоже, пожалуй, возьму извозчика и покачу в редакцию, Серж. У меня в голове сейчас замечательная статья просится излиться на бумагу.

Маковский. -- Только, Юра, прошу, без лишних подробностей!

Беляев. -- Ну, ты ж меня знаешь, я держу уговор! (Выходит).

Маковский. -- В том то и дело, что знаю.

Сцена III.

Входит Платон.

Маковский. -- Господин Хмара-Барщевский? Чем обязан?

Платон. -- Я собственно ехал мимо, но вдруг вспомнилось, что ваша редакция здесь, на Мойке, и вы любезно приглашали к себе в гости.

Маковский. -- Да, конечно! Раздевайтесь, прошу к столу, сейчас попрошу чаю.

Платон. -- Да что вы, Сергей Константинович, не стоит беспокойства! Я ведь так заехал, из чистого любопытства. Кстати, слыхали анекдот про Азефа? Нет? Я его только недавно услышал -- забавная штучка. Представьте объявление в газетах: "Вчера на Неве найден труп Азефа. Подозревают таинственное убийство". Следующее объявление: "Сегодня на Фонтанке найден второй труп Азефа. Подозревают таинственное самоубийство". Теперь третье объявление: "Только что на Мойке найден третий труп Азефа. Подозревают таинственное тройное самоубийство". И последнее: "Все три трупа к вечеру протрезвели и оказались мирными обывателями, справлявшими широкую масленицу". (Хохочет). Забавно, забавно!

Маковский (несколько растеряно). -- Да-да, забавно.... Так вот тут мы работаем. Это мой кабинет, а там сидят сотрудники редакции, разбирают почту. Кстати, не видали в той комнате Валентина, он заканчивает статью в номер? Да и отцу вашему Иннокентию Федоровичу я намерен поставить отдельный стол, чтобы ему было место для работы, когда он бывает в редакции. Впрочем, он сам скоро будет.

Платон (перестав смеяться, обеспокоенно). -- Отец?

Маковский. -- Да, мы договорились о встрече.

Платон. -- Я, в общем-то, ненадолго заехал, простите моё любопытство!

Маковский. -- Ну что вы, какие пустяки!

Платон. -- Скажите, у вас ведь вышло два номера журнала.

Маковский. -- Да, слушаю...

Платон. -- Я хотел справиться по поводу гонорара Иннокентия Федоровича.

Маковский. -- А вы собственно, какое касательство к этому имеете? Поймите, у меня нет намерений быть грубым, но денежный вопрос я обсуждаю только с авторами.

Платон. -- Я...меня... меня попросила справиться Дина Валентиновна.

Маковский. -- Ах вот в чём дело! Признаться, я в большом затруднении. Я не знаю, как к этому отнесется ваш батюшка.

Открывается дверь, входит Анненский вместе с Ниной Петровной.

Сцена IV.

В кабинете Маковского.

Анненский (удивленно). -- Платон? Вот не ожидал тебя здесь увидеть!

Платон. -- Я воспользовался приглашением Сергея Константиновича, когда он был у вас в Царском, и ты читал стихи.

Маковский. -- Иннокентий Федорович, Нина Петровна, рад вас видеть в редакции!

Анненский. -- Здравствуйте, Сергей Константинович! Надеюсь, не отвлек от беседы? Вы так оживленно разговаривали.

Маковский. -- Нет, что вы, не изволите беспокоиться. Мы с Платоном Петровичем вели речь о талантах на Руси. Вот сейчас, незадолго до вас, я встречался с мамашей одного такого юноши, кстати, вашего выученика. Осип Мандельштам -- не помните такого?

Анненский. -- Как же, как же! Он присылал мне поздравительную открытку, но не помню по какому случаю.

Маковский. -- Талантливый юноша!