Никто тебя не заменит

– Отец более трезво смотрел на вещи, в отличие от матери – ее обуревали эмоции, – последовал резкий ответ.

– Всем известно, что в таком состоянии трудно принять объективное решение. Так почему бы тебе не сесть в машину? Я отвезу тебя в отель.

По пути Уиндхем предъявил новое обвинение.

– Ладно, моя мать поступила нехорошо, – признал он. – Но ты, Катрина! Я столько раз говорил тебе, что люблю тебя всем сердцем. Ты была для меня бесценной. Я хотел разделить с тобой свою жизнь. Стоило мне отвернуться, как ты все это позабыла!

– Твоя мать могла вить из меня веревки, ведь я была совсем девчонкой. Будь я тогда на пять лет старше, я бы куда лучше справилась с ситуацией. Мы оба поступили неправильно. Только подумай: если твоя мать смогла убедить тебя, то уж меня – тем более.

Уиндхем провел рукой по волосам, растрепавшимся от ветра.

– Ты могла бы не спеша все обдумать. Ведь до моего возвращения оставалось всего пара дней. Почему ты не дождалась меня?

Резкие ноты в его голосе болью отдались в сердце Кейт.

– Эш, мне ясно дали понять, что я должна убраться. И я не знаю, к чему сейчас этот разговор. Уже поздно что-либо менять.

– Нет, не поздно. Ведь я сейчас здесь, рядом с тобой, Катрина. Сколько раз мы занимались любовью?

Она покачала головой.

– Не знаю. Но у меня теперь есть Джулс.

– У нас, – поправил Уиндхем. – Почему же ты все эти годы молчала о нем?

– Я считала, что у тебя, наверное, есть жена и пара своих детей. А у меня только Джулс. Прошу тебя, давай больше не будем об этом!

– Я знаю, в чем заключается мой долг, – твердо произнес Джулиан.

Когда они подъехали к отелю и вошли внутрь, Уиндхем повлек Кейт к лифту.

– Нам нужно обсудить условия нашего соглашения о совместном воспитании сына.

– Между нами нет никакого соглашения, – пробормотала она. – Я не собираюсь ни с кем делить Джулса. Он будет жить со мной.

Ее спутник лишь изящно пожал плечами.

– Мы оба не желаем ему зла. Он ведь и мой ребенок тоже. Думаю, твой адвокат это тебе разъяснил. Джулиан прожил у тебя семь лет. Теперь моя очередь с ним общаться.

– И чего ты хочешь? – спросила Кейт, чувствуя, что начинает выходить из себя.

Оглянувшись на нескольких постояльцев, подошедших к лифту, и понизив голос, Уиндхем предложил:

– Может, лучше обсудим это у меня в номере?

Они вошли в его изысканно декорированный и удобный люкс на тридцать четвертом этаже. Отсюда открывался потрясающий вид на город.

– Присаживайся, – указал Джулиан на один из диванов, обитых дорогой тканью.

– Я могу уделить тебе лишь полчаса, – предупредила Кейт, сев и расправив подол шелкового платья без рукавов.

Он вскинул черную бровь.

– Полчаса? Всего-то?

– У меня много работы.

– Не желаешь выпить чего-нибудь?

Уиндхем подошел к мини-бару.

– Нет, – ответила она. – Разве что минералки.

Губы собеседника сложились в напряженную полуулыбку.

– Начинается. Я не собираюсь отказываться от своего права увидеться с Джулианом в эти выходные.

Кейт насторожилась.

– Ты ничего ему не расскажешь?

– Разумеется, нет, – заверил Уиндхем, налив ей минеральной воды. – Мы оба понимаем, что время для этого еще не пришло.

– Придет ли оно, Эш? Я сомневаюсь.

Кейт выглядела очень печальной. Почти всю прошлую ночь она пролежала без сна, размышляя о том, что Джулиан собирается предпринять дальше. Едва она обращалась мыслями к нему, как в памяти неизбежно всплывали воспоминания о прошлых днях, проведенных вместе: как они гуляли, разговаривали о своих надеждах и мечтах, а еще об искусстве, литературе, религии, философии, политике. О чем бы ни заходила беседа, они наслаждались общением друг с другом. Оба обладали пытливым умом и жаждой знаний. Эш изучал в Оксфорде экономику и юриспруденцию. Если он и собирался когда-то пойти по стопам отца и служить в разведке, то смерть Джеффри Карлайла заставила его изменить свои планы.

Джулиан поставил свой бокал на кофейный столик, снял пиджак и повесил его на один из шести стульев, окружавших стеклянный обеденный стол. Кейт посмотрела на вазу с белыми гардениями, стоящую на кофейном столике, и еле сдержала порыв провести пальцами по бархатным лепесткам.

– Ты всегда любила белые цветы, – произнес Уиндхем, опускаясь на диван напротив. – Розовые сады в моем поместье теперь достаточно известны. Люди приезжают отовсюду, чтобы полюбоваться ими. Кажется, я помню, твой любимый сорт роз – «снежная королева». А еще тебе нравился сорт «айсберг», который так обильно цветет…

– И «невеста» с ее нежным ароматом, – перебила его Кейт, почти ощущая запах тех прекрасных белых цветов.

– Одна из частей сада в Рэдклифф-Холле полностью засажена белыми розами. Это была моя идея. Нет нужды объяснять, кто меня на это вдохновил, – с иронией сказал Уиндхем.

Она подняла глаза. Их взгляды встретились, и сквозь ее тело словно прошел электрический разряд. Кейт знала, что Джулиан испытал то же самое. Воздух в комнате будто наполнился сексуальным возбуждением.

– Кейт, – прошептал Уиндхем. – Скажи мне, что ничего этого не было.

Сожаление, прозвучавшее в этих словах словно отозвалось эхом в ее голосе: