Никто

Крайер взял второй джойстик и присоединился. Он неплохо справлялся, но его постоянно оглушал какой-то наркоторговец на скейтборде, который ехал за ним по обочине и сбивал его героя прямо перед стаей диких собак, готовых разорвать его на части. Он никак не мог накопить энергию и постоянно забывал вовремя перезарядить пистолет. Это выводило его из себя, особенно, когда подросток, игравший рядом с ним, начал хихикать каждый раз, когда персонаж Крайера падал на землю.

Пройдя эту миссию ещё пару раз, Крайер понял, какие кнопки надо нажимать, чтобы наброситься на скейтбордиста, оглушить его и кинуть в стаю собак, а самому продолжить игру.

Крайеру потребовалось не так много времени, чтобы догнать подростка. Теперь они проходили одну и ту же миссию. Они оба грабили банк: брали заложников, вскрывали хранилище и забирали деньги, пока не пришли другие плохие парни.

Наверно, так разработчики рекламируют эту игру родителям: смотрите, она учит детей работать в команде.

Не отрывая глаз от экрана, подросток сказал:

‒ А ты неплохо играешь, чувак!

‒ Похоже на то, да?

Они играли так ещё 45 минут. К тому времени вокруг них собралась небольшая толпа. Крайеру не хотелось отрываться от экрана, но пора было уходить.

Надо было идти к священнику и парню по имени Ларри, чтобы выяснить, не один ли из них убил его семью и не знал ли кто-нибудь человека, который мог это сделать.

Он положил джойстик, и на его место тут же кинулся мальчишка, который продолжил игру.

Крайер посмотрел на свои сильные руки и подумал: значит, вот чем я занимался, сидя дома и ожидая, пока дочь придёт из школы, а жена ‒ с работы. Не порнуха в интернете, не онлайн-казино, не виртуальный секс. Я сидел в большом мягком кресле и весь день играл в игры. Чёрт, подумал он. У меня и жизни-то толком не было.

24

Спустившись в подвальное помещение церкви, Крайер сел на складной стул в последнем ряду и стал наблюдать за теми, кто входил внутрь. Некоторые чувствовали себя здесь комфортно и уверенно. Другие казались нервными и раздражёнными. Несколько человек были уже навеселе и наугад бродили по комнате. Товарищи по обществу А.А. были к такому готовы: они брали пьяных под руки и вели к столику, на котором стоял кофе, сок и были выложены различные мучные изделия.

Пришёл отец Бруно, который тут же заметил Крайера. Он шагнул к нему, протянул ему руку и сел рядом. Крайер подозревал, что священник пришёл сюда с конкретной целью: помешать Крайеру устроить беспредел прямо здесь, в подвале, если вдруг ему придёт это в голову.

‒ Рад снова вас видеть, ‒ сказал отец Бруно.

‒ Я же говорил, что приду.

‒ Многие так говорят, а потом уходят и не возвращаются.

‒ Я ушёл ещё год назад.

‒ Из общества?

‒ Из жизни.

‒ О, ‒ отец Бруно закивал и улыбнулся, потому что не знал, как на это ещё реагировать, если не улыбкой. Крайер понял: священник думает, что Крайер от алкоголя тронулся умом и теперь страдает паранойей. Пара собраний должна привести его в чувство.

‒ Я рассчитывал поговорить с Ларри, ‒ сказал Крайер. ‒ Вы не подскажете, где он?

‒ Собрание сейчас начнётся. Почему бы вам не подождать до перерыва, чтобы потом поговорить подробно?

‒ Хорошо.

Наконец, Ларри встал и проделал всю эту процедуру с «привет, меня зовут так-то…». Крайер рассматривал его и думал, не тот ли это психопат, который был всему виной.

Ларри был невысоким, худощавым человеком с бритой головой и аккуратной бородой. Он держался уверенно и излучал спокойную энергию. Он говорил глубоким доверительным тоном и знал, как заставить каждого из присутствующих думать, будто он обращается лично к нему.

Он поблагодарил тех, кто принёс кофе и печенье. Поблагодарил отца Бруно за то, что тот предоставил им помещение в подвале церкви святого Игнатия. Спросил, кто сможет задержаться после окончания собрания и помочь убрать стулья. Попросил всех склонить голову и прочитал короткую молитву, в которой не упоминалось ни о боге, ни о зависимостях. Всё, что он говорил, звучало как заученные, постоянно повторяемые фразы.

Собрание началось.

На протяжении пятидесяти минут Крайер выслушивал признания, рассказы мужчин и женщин о том, как они пили на работе, пили при выполнении служебных обязанностей, пили дома, пока присматривали за детьми, отключались, лёжа в луже рвоты, и приходили в себя только когда трёхлетние малыши просили покормить их. Были слёзы, были шутки и прозрения.

Один пьяный вскочил и начал всех перебивать. Он разглагольствовал на протяжении десяти минут и за это время несколько раз довольно остроумно пошутил. Наконец, он умолк.

Одна женщина рассказывала, как была проституткой, как пила вместе с клиентами ‒ некоторые из них были якобы известными и влиятельными людьми. Она делала завуалированные намёки, но даже Крайер понимал, о чём идёт речь.

Всё это было чуть более наигранно, чем он ожидал. Некоторые явно приукрасили свои истории и заранее отрепетировали их, чтобы рассказать их как можно более драматично, со своевременными паузами и продуманной концовкой.