Саисские цари, которые, по существу, были неожиданно выдвинувшимися авантюристами неясного происхождения, приобрели популярность благодаря своим демократическим законам и простому, неформальному поведению. Тем не менее они все так же считали религию основной опорой государства. Ни Псамметих, ни его преемники не отказались от жреческих традиций. Восстановив Фивы, они воспользовались наследственным авторитетом. Поскольку жречеством завладели бубастийцы, истинная власть не находилась в руках узурпаторов. По мнению народа, она находилась в Фивах, в том, что осталось от древнего Двора Амона. Там гарем из жриц возглавлялся женщиной, которая уже не была супругой верховного жреца, но все еще именовалась Супругой Бога (илл. 51) и, подобно царицам, Жрицей Бога (duat neter). Избиралась ли эта женщина из числа потомков Рамессидов? Во всяком случае, она правила Фивами и владела значительным имуществом. Поскольку жрица не могла сочетаться браком со смертным, у нее не было детей, однако она удочеряла девочку, которой впоследствии переходил по наследству политически значимый жреческий пост. Несомненно, этот обычай был пережитком древней матриархальной традиции, напоминанием о наследовании престола по женской линии. Этот кажущийся необоснованным выбор женщины на роль главы жриц Амона и правительницы Фив служил подтверждением древнейшей и почтенной традиции народа и его царей. Псамметих I не колеблясь использовал эту традицию для укрепления своей власти, как до него это делали бубастийцы и эфиопы.
Древнейшей из известных нам жриц Амона была Сешепенупет I, дочь Осоркона III из XXIII династии. Взяв Фивы, эфиопы вынудили ее удочерить дочь Кашты, принцессу Аменардис I (илл. 52). Аменардис I в качестве своей преемницы избрала Сешепенупет II, дочь Тахарки. Псамметих, захватив Фивы, нашел эту женщину и вынудил ее назвать своей наследницей его дочь Нитокрис. Большая стела, обнаруженная Леграном в ходе раскопок в Карнаке, повествует нам об этом удочерении, имеющем своим следствием и передачу собственности.
Рассказ на стеле Нитокрис изложен прекрасным языком фиванских фараонов. Вот что говорит Псамметих о своем отношении к Амону: «Я его сын, в милости у Отца Богов, я тот, кто совершает приношения богам, порожденным им для услады своего сердца. Я отдал ему свою дочь, чтобы стала она Супругой Бога, чтобы она могла [призвать божественное покровительство для царя], чтобы Бог был доволен молитвами и чтобы он защитил страну… И вот я слышу, будто дочь царя Тахарки [Сешепенупет II] здесь и что царь отдал ее своей сестре [Аменардис I] в качестве преемницы жрицы Бога. Но я не тот, кто изгоняет наследника, ибо я царь, любящий справедливость; я – сын, мстящий за отца [Гор], получивший наследство от Геба, объединившего Две Части [Сета и Гора]. Поэтому я отдал эту деву [Нитокрис] ей [Сешепенупет II], чтобы сделала она Нитокрис своей Великой Дочерью».
Рис. 64. Ливийский вождь
За шестнадцать дней Нитокрис добралась из Саиса до Фив, где была радушно принята Амоном. Затем Сешепенупет II составила опись (imt-per) своего движимого и недвижимого имущества, которое включало 33 тысячи arourai земли в разных номах и внушительные ежедневные поступления провизии, доставляемые жрецами Амона, царем и храмами пятнадцати городов.
Подобное «правление» жрицы бога не привело к исчезновению должности верховного жреца Амона, но он в значительной степени утратил свое прежнее великолепие. Во время Нитокрис верховный жрец Хорхеб стоял ниже жреца четвертого класса по имени Ментуемхет (илл. 54), который был доверенным советником жрицы и, возможно, контролировал ее, поскольку на деле именно он правил Фивами (Ментуемхет был князем Фив). В это беспокойное время моральная власть женщины должна была подкрепляться силой энергичного человека. Однако во времена затишья, в конце Саисского периода, последняя жрица Амона приняла не только исконно царское имя, «женщина-Гор» (Hort – один из титулов царицы Хатшепсут), и традиционные картуши, но и титул верховного жреца Амона. Это был логический исход ситуации. Чужеземные цари держали власть в своих руках, позволяя женщинам из своих семей занимать положение, освященное традицией.