Нильгири: Я - Великий Лабиринт

Преследователь ругнулся. Похоже, после падения с горы «новый претендент на наследство главы рода Аверьяновых» превратился в «контуженного неадеквата». Сбежал из больницы и бегает ночью по городу в пижаме и в очках. Орёт что-то. Дебил. Или бухой. Но его дурость – это хорошая возможность. Это такой шанс «в лёгкую» пристукнуть недоумка и получить большие хорошие деньги от нанимателей! Деньги – это сила! Деньги – это «гут»!

У преследователя едва слюнки не потекли! Если ему платят так много за слежку, то, что будет, если он устранит «беглого пациента»? Наемники болтали между собой, что тому, кто это сделает, можно безбедно жить всю оставшуюся жизнь. Хотя, вряд ли. Но, при наличии доказательств «исполнения дела», заплатят раз в двадцать больше, чем за все дни слежки. А это уже солидные денежки. Вот он … и побежал следом. Но не сразу. А так, чтобы не спугнуть. Пусть «заяц полоумный» убежит подальше от больнички, вот тогда его ловить и нужно! Ого! Быстрый! Ну, пора!

«Вероятный киллер» догнал «потенциальную жертву» на середине моста. Аверьянов его даже не видел, стоял к нему боком, пил из горла бутылки пиво, смотрел на фонари, на луну, орал какую-то песню дурным голосом. От него за версту разило пивом. Преследователь скривился: его «объект» был «пьян, как свинья». Он замедлился и начал не спеша подходить. Сначала он ударит шокером, затем изобьет, свернет ему шею, сфотографирует результат и после сбросит в реку. Такой у него был план действий.

Он медленно приближался, время от времени поглядывая по сторонам. Нельзя, чтобы его преступление увидели или засняли случайные автомобилисты. Но машин, на удивление, не было. Преследователь осмелел. Он уже приготовил шокер, слегка прикрывая его за широким рукавом куртки. И в момент, когда он приготовился атаковать… Аверьянов бросил ему бутылку прямо в лицо.

Преследователь пригнулся, отбил блоком бутылку, она упала и разбилась. Что-то холодное, вонючее и липкое хлынуло ему на ногу. – Ах ты урод! – вскрикнул он. Аверьянов смеялся над ним дурным пьяным смехом, показывая пальцем. Он был явно "не в себе". Преследователь начал терять терпение: – Ну, всё, паскуда! Допрыгался! Сейчас я тебя твоей бутылкой и порешаю! - Схватив полуразбитую бутылку за горлышко, он ударил ей об покрытие моста, превращая ее в «розочку», – Сейчас я тебя твой же бутылкой почикаю, поганый ты ублюдок!

Внезапно произошло что-то странное. Он заметил какое-то быстрое движение, «розочка» от бутылки внезапно дернулась в его руках. Аверьянов бежал вокруг него по кругу, а «осколок» пивной бутылки явно вырывался из его рук, словно живой. От удивления наёмник на секунду потерял концентрацию. – «А, так бутылка – на верёвке!» – мелькнула мысль. И он попытался нащупать ее, надеясь использовать веревку против владельца. Внезапно он вскрикнул от боли. Дюжина рыболовных крючков вонзилась ему в руку. Крючки были не только в бутылке. Они были странным образом расположены по длине веревки. Как-то хитро вплетены. Так, что не цеплялись друг за друга. Но рассматривать хитроумное «рыболовное новшество» злодею было некогда. Его почти спеленали этой «колючей ерундой».

Аверьянов успел обмотать его своей странной верёвкой. Это было неожиданно и стремительно. Парень был трезв и сосредоточен. Крючки один за другим втыкались в куртку и тело наёмника. Это было не особо больно, но неприятно. Наёмник выругался, и попытался разорвать «ловчую веревку», но явно опаздывал. Он уже начинал себя чувствовать мухой в лапах паука. Не тут-то было! Не было верёвки! Оказалось, что крючки закреплены на прочной рыболовной леске, которая переплетена в несколько слоёв. Хуже того, леска была смазана маслом, руки скользили, разорвать ее не получится. Т. тянул изо-всех сил, но добился только того, что крючки ещё глубже впивались в одежду и в его руки. В ярости он принял единственно возможное решение: до того, как враг окончательно его свяжет, нужно вырваться из пут, сняв куртку.

Т. судорожно начал снимать куртку через голову, и ему это почти удалось. Осталось стащить с рук рукава. И он вырвется. Ещё немного! И в этот момент что-то твердое разбилось об его голову. Боль и легкое сотрясение остановили его на пару секунд. Какие-то кристаллы сыпались по его голове, сползали по лицу… Это была соль! – «Поганый ублюдок! Он разбил мне об голову твердую пачку соли!» - мелькнула мысль. Соль лезла в глаза, разъедала кожу на лице, от чего пол-лица уже нестерпимо зудело. Он пытался вытереть глаза руками, но стало только хуже. На лицо попало масло, и соль стала прилипать к лицу намного сильнее. Из глаз сами собой потекли слезы. Он кое-как вытер лицо подолом рубашки, но это мало помогло. Глаза пекло, кожу жгло. Соль и масло продолжали оставаться на лице, а слезы – течь.