Нимб

— Ужасно грустно, — посетовала я.

Он подвинул кресло поближе ко мне.

— Не нужно. Я…

Он поцеловал меня в волосы, его губы заскользили вниз, нашли мой подбородок, а потом и рот.

— Я бы гораздо охотнее проводил свою жизнь рядом с тобой, — прошептал он. — Но как бы ни увлекали меня безумные фантазии, это не означает, что я должен отказаться от своих планов. Родители мечтают, чтобы я поступил в престижный колледж.

— А ты?

— Надо полагать. А как же иначе?

Я понимающе кивнула.

— Ты должен делать и то, что дает тебе ощущение счастья.

— Поэтому я с тобой.

— И как мне теперь заниматься после твоих слов? — пожаловалась я.

— У меня их огромный запас, — поддразнил меня Ксавье. — Бет, ты меня достала. Мне нужно написать небольшой доклад, чтобы произвести впечатление на женщин.

— Что?

— Прошу прощения… на одну женщину… которая стоит тысячи других.

— Ох, заткнись! Даже не думай.

— Великодушно! А еще — благородно и сострадательно!

— Ксавье!

— Извини… Черт, я готов высечь себя!

Я вернулась к истории.

Ксавье покончил с третьей задачей по тригонометрии, когда я почувствовала его руку на своей коленке и мягко шлепнула ее.

— Не отвлекайся, — сурово заявила я.

А он написал что-то внизу своей страницы. Я прочла:

Найти х, если (х) = 2sin 3x, область определения — 2ω <х< + 2ωх = Бет

— Что за глупости! — воскликнула я.

— Я констатирую истину. Ты — мое решение любой задачи, — ответил Ксавье. — Конечный результат всегда ты. X всегда равен Бет.

Глава 19 У ВУДСОВ

Я нервничала насчет субботней встречи с родными Ксавье. Он уже несколько раз приглашал меня, и отказываться было бы совсем невежливо. Да и Ксавье не принял бы «нет» в качестве ответа.

А меня пугала их возможная реакция.

В школе, если не считать естественного волнения самого первого дня, меня не слишком беспокоило, какой я кажусь ровесникам. Однако семья Ксавье — это совсем другое, их мнение действительно важно для меня. Хотелось понравиться им. И я надеялась на то, что они воспримут мое присутствие в жизни Ксавье как положительный фактор. В общем, я жаждала их похвалы. Молли постоянно рассказывала о своем бывшем бойфренде Киле. Ее родители не одобряли парня до такой степени, что чуть не отказали ему от дома. Вряд ли клан Вудсов будет настроен против меня, но если я им не понравлюсь, их влияние на Ксавье может пагубно воздействовать на его чувства ко мне.

В субботу машина Ксавье притормозила на нашей подъездной аллее ровно в две минуты пятого, как и было условлено. Мы ехали до его дома минут десять. Меня одолевали страхи. Вдруг они подумают, что моя бледность объясняется плохим здоровьем или наркоманией? А если я случайно сделаю что-нибудь неловкое, как часто бывает, когда я нервничаю? Конечно, его родители-врачи заметят мою необычность! А сестры сочтут, что я одета не по моде! Айви помогла мне выбрать наряд: темно-синее платье без рукавов с кремовыми пуговицами снизу доверху и вокруг ворота. По словам Молли, оно очень «классное», в духе Шанель, но я все же сомневалась.

— Расслабься, Бет, — сказал Ксавье, когда я опять пригладила волосы. — Я почти слышу, как колотится твое сердце. Они хорошие люди, не пропускают церковных служб и просто обязаны полюбить тебя. А если нет, ничего страшного не случится! Между прочим, они умирают от желания познакомиться с тобой лично. Поэтому перестань вести себя так, словно я везу тебя к палачам.

— Мог бы проявить сочувствие, — раздраженно буркнула я. — Иногда ты бываешь таким противным!

Ксавье расхохотался.

— Я не ослышался?

— Нет! Тебя ничего не беспокоит.

— Как раз наоборот, — с бесконечным терпением ответил он. — Мама — твоя страстная почитательница, и остальные тоже в восторге от предстоящей встречи с тобой. Сперва они считали, что я вообще тебя выдумал. Кстати, я требую, чтобы ты взяла назад свое оскорбление. Как мне жить с пятном позора?

— Признаю свою неправоту. Но ты определенно тупица.

— Сегодня моему самолюбию нанесен серьезный удар. — И он покачал головой. — Наверно, на самом деле я противный тупица.

— Я очень волнуюсь, — пробормотала я. — Может, они будут сравнивать меня с Эмили и решат, что я не дотягиваю до ее уровня?

— Бет… Ты потрясающая. И они сразу все поймут. А маме не нравилась Эмили.

— Почему?

— Она была слишком импульсивна.

— В каком смысле? — недоуменно протянула я.

— У нее были проблемы. Родители развелись, она не виделась с отцом и иногда сначала делала, а позже — думала. Я, слава Богу, всегда находился рядом, чтобы она ничего не натворила, но эта черта не прибавляла ей популярности в глазах моих родителей.

— Ты вернул бы ее, если бы мог? — выпалила я.

— Эмили умерла. Потом появилась ты. И я влюблен в тебя. И, будь она здесь, она бы оставалась моим добрым другом, а ты — моей девушкой.

— Прости. Но я иногда думаю, что ты со мной только потому, что потерял ту, которая тебе предназначалась.

— Бет, ты путаешь! Я любил ее и потерял. Ты — моя судьба.

— Ясно, — я крепко сжала его руку. — Спасибо, что объяснил. Я вела себя как младенец.

Ксавье подмигнул мне.

— Очаровательный младенец.