Нимфа лунного моря

Он аккуратно поднес к ее губам плошку с пахнущей мятой жидкостью, другой рукой заботливо приподнял ей голову. Наверное, тот самый дурман, о котором говорил колдун, подумала Айрис и смело отхлебнула. Ее так тошнило, что губы сами потянулись к мятной настойке. Волнение в желудке успокаивалось уже от одного запаха.

— Хочешь, скажу, о чем думаю? — протянула Вельма, силуэт которой смутно угадывался у иллюминатора. На столе стоял фонарь и пара свечей в устойчивых подсвечниках, но в каюте по-прежнему было темно. И тихо. Тишина, когда ты на корабле, да еще в открытом море, обладает пугающим действием. Айрис и так было не по себе, а когда она силилась различить хоть что-нибудь — от звука волн до голосов на палубе, и не слышала ничего, становилось и вовсе жутко. Лишь легкое поскрипывание стула, на котором сидел Эмергод, нарушало безмолвие мира. Эти скрипы надолго застряли в голове Айрис, как ни силилась она их оттуда выгнать.

Казалось, Вельма обращалась к самой себе, потому что ей никто не ответил, да она, похоже, и не ждала ответа.

— Я слышала об одном странном обычае. В древности, когда Эймараох не спал, люди частенько ловили нимф, женились на них или удочеряли. Считалось, что нимфа в семье — к большому счастью. Но стоило нимфе эту семью покинуть — например, сбежать, или быть похищенной, как на домочадцев обрушивались страшные беды, одна ужаснее другой. Чтобы неприятности прекратились, нимфу нужно было найти и убить. Или отравить заранее.

Никто не проронил ни слова, самой же Айрис показалось, что она снова бредит.

Рука Ксандера ласково опустилась ей на лоб, двинулась назад, погладила волосы.

— Мы найдем доктора, ты будешь жить, я обещаю.

«Ты думаешь, что я нимфа, поэтому волнуешься, что, если я умру, твой друг так и останется в плену драконьей шкуры. Сама Айрис Этвелл тебе не нужна».

То ли мысли Айрис перестали звучать вслух, то ли Ксандер с Вельмой сделали вид, что ее не расслышали. Что им стоило с ней согласиться? Когда знаешь правду, оно как-то легче. Иначе к чему все эти надежды и пустые фантазии? Только силы отнимают.

В каюту ворвался поток свежего воздуха, и Айрис поняла, что кто-то вошел. Увы, снова раздался неприятный скрипучий голос Кристора Варлока.

— Может, нам и повезет. Я вспомнил, что нашего старого знакомого Кемрана недавно тоже травили. Не «Радужной пылью», конечно, но не менее серьезной штукой. По слухам, Кемран так хотел жить, что выкрал арвадского профессора медицины, который его и вылечил. Он еще должен быть у него. Корабль Кемрана видели на Джампагуа. Мы можем с ним договориться.

— Никаких сделок с этим мерзавцем, — отрезал Ксандер Эмергод. — Если он украл доктора, то почему бы нам тоже его не украсть? Краденое надо охранять, тем более, на Джампагуа. Держись, девочка, мы поставим тебя на ноги.

Но Айрис уже было не до пиратов и не до обещанного доктора. Ее так громко звали, что она легко упорхнула в недра тьмы, откуда звучал голос. Девушка не понимала ни слова, звучание было похоже на тарабарщину, которую иногда выдавал капитан Эмергод. Но стоило ей протянуть руки, как они нашли чью-то ладонь, которая схватила крепко и отпускать не желала.

— Эймараох! — шептала Айрис в темноту. — Проснись, любимый!

Глава 6

Как ее сажали в лодку, она не помнила. Пришла в себя от соленых брызг, летящих в лицо, да от сильной руки, крепко обнимавшей за талию. Пахло чем-то простым и приятным — ромашкой, лавандой, кедром. То были ароматы Домники, знакомые с детства, и источал их камзол Ксандера Эмергода, в который она уткнулась носом, привалившись головой к капитанскому плечу. А может, все это было снова бредом, потому что сознание плавало на границе миров, то заглядывая в реальность, то ускользая обратно в небытие.

А в реальности были огромные зеленые руки мориона, ловко орудующего веслами, задумчивое лицо Вельмы, глядящее вдаль, да крепкие объятия Ксандера, который прижимал ее к себе, не давая свалиться за борт. Пусть он и заботился лишь о спасении друга, но Айрис была благодарна, что держал ее он сам, а не очередное морское чудовище с «Падшего». Кто такие эти морионы? Слова Вельмы про Бомбарчика, «покачавшего» корабль Данира, прочно засели в голосе. Кажется, Ксандер тогда исправил имя на Мобариуса. Айрис слышала о гигантских морских осьминогах и водяных драконах, но лишь в легендах и сказках. А кто еще, как не они, могли «покачать» корвет? С другой стороны, морионов ведь тоже людьми назвать было нельзя.

Айрис видела плохо, картинка мутилась и расплывалась, но существо, управляющее лодкой, даже с натяжкой не было похоже на человека. Голова лысая, будто рыбья, вместо волос — крупная чешуя, блестящая на солнце так, что слепило глаза. Весла шумно ударяли по воде, вгрызаясь в морскую пучину, волны оглушающе били в деревянные борта, но громче всех слышалось бульканье, доносящееся из горла мориона — будто похлебка на костре варилась.