Нина

Рука мужчины добралась до внутренней стороны бедра девушки. Он сам тоже изменил положение, прилег на кровать.

Чтобы быть ближе к ней.

Те места, к которым он прикасался – горели. А ещё Нина была голенькой. Под халатом ничего.

И сейчас рука Корицкого почти касалась её лона. Он гладил бедро, рисуя причудливые завитки. Трогал. Изучал. И молчал.

Нина нервно облизнула пересохшие губы. Она решила последовать его предостережению и не двигалась. В конце концов, ей не убежать. Костя не такой пьяный, догонит. И тогда пощады уже ждать не придется.

- Послушная девочка, - всё с той же иронией отозвался мужчина, заметив, что она больше не пытается встать. – И очень нежная, - пауза, в течении которой Нина успела умереть и воскреснуть. – Тут тоже.

Его пальцы коснулись её лона. Вскользь. Едва ощутимо. Но Нина порывисто втянула сквозь сжатые губы воздух.

Пальцы перестали двигаться, оставшись поверх розовых немного припухших складочек.

- Всё-таки опасаешься меня…, - Корицкий подтянул тело ещё выше, улегся поудобнее. Нина не ошиблась – его спокойствие и вальяжность были обманчивыми. Стоит ей перестать быть послушной, как и он превратится в хищника. Голодного и злого. То, что он голодный, Нина не сомневалась.

Иначе не пришел бы.

- Опасаюсь, - честно призналась она.

- Почему?

Она не понимала, к чему эти разговоры. Для чего?

- Вы… мне напоминаете хищника. Сильного и опасного.

- Хищника?

- Да.

- И кого же?

- Тигра. Тут я не оригинальна.

- Хм… Я видел тигра в дикой природе, - и снова пауза, после которой последовало легкое давление пальцев на лоно. – Занятное зрелище.

Она планировала отправиться в тур по Африке. Они даже обсуждали подобное мероприятие с Арсением. Ваня услышал часть их разговора, сразу напрягся, и сказал, чтобы «мелочь» даже не думала про самостоятельную экскурсию. Только с ним и его парнями.

- Вы у меня вызываете такие ассоциации. Ничего не могу с собой поделать.

- Прекрати выкать. Раздражает. Кстати… Ты тоже довольно оригинальна. Даже в этом выканье. Я трахнул тебя. Собираюсь ещё… возможно, не раз и не два. А ты держишь дистанцию. Интересно, почему?

- Мой ответ важен? – с придыханием ответила Нина, смущенная происходящим.

Если она проколется… Она потом себя живьем съест.

О её позоре никто не должен знать. Кроме Арса, конечно. Тот не выдаст. В ком, ком, а в нем она была уверена на сто процентов.

И тут Нину пронзила новая мысль.

Еще более безбашенная, чем предыдущие.

Почему она не может перевернуть ситуацию себе во благо? Почему должна испытывать стыд и позор вместо…удовольствия?

Она же за ним приехала!

Отчаявшись получить Константина иным способом, она пошла на подлог.

И чего теперь печалиться, размышляя, что он поступил с ней не «так, как она ожидала». Поступил-то он как раз ещё по-человечески. И продолжает…

Поэтому…

Нина жадно облизнула пересохшие губы.

Она достигнет своей цели. По крайней мере, приложит максимум усилий, чтобы, вернувшись в Россию, домой, не испытывать оглушающее чувство пустоты и одиночества.

Тоски ей хватило.

- Нет, - усмехнулся Корицкий, продолжая поглаживать её.

Тело откликалось на прикосновения мужчины. Томно и боязно.

- А можно… , - Нина повторно облизнула губы, радуясь, что в каюте темно, и мужчина не видит её судорожных попыток взять себя в руки и как-то адекватно продолжить разговор, - спрошу.

- Давай, - лениво отозвался Корицкий, меняя положение.

Он растянулся вдоль Нины.

Но руки не убрал…

Сам голову подпер ладонью, уперев локоть в матрас.

Такая ленивая поза… обманчивая…

Нина не строила в отношении него иллюзий.

Он пришел взять своё.

- Когда меня пригласили сюда, к тебе, не озвучили никаких подробностей. Ничего.

- Кроме суммы, - Корицкий не скрывал иронии.

Она тоже не стала.

- Да, кроме суммы.

- Тебе нужна конкретика?

- Да, - снова подтвердила она.

С ума сойти… Как можно вести разговоры, когда мужчина почти что лениво трогает, гладит нижние губы?

И в любой момент может навалиться, взять тебя…

Не потому что ты согласна.

Потому что он имеет право.

- Конкретики я и сам ещё не знаю, Олеся, - внезапно на полном серьезе, убрав из голоса цинизм, ответил Константин. – Ты мне зашла. Интересна внешне.., - тут пауза, которую интуиция Нины расценила тревожно. В голове отчетливо прозвенел протестующе-предупреждающий звонок. Она его услышала. – Красивая. По характеру, скорее, нижняя. Тебя можно «лепить». Опять же при желании… Понравилось ли мне тебя трахать? А черт знает. Это заблуждение, что мужики трахают девственниц и получают от этого нереальный кайф. Вот я лично сейчас лежу и думаю – нахера мне это было надо?

Пьяный Корицкий оказался куда разговорчивым, чем трезвая версия. Нина жадно ловила каждое его слово, пытаясь выстроить хоть какую-то цепочку, ведущую…к ней.

Настоящей.

Она не спешила радоваться его признаниям. Он может завтра о них крупно пожалеть. И кто останется крайней? Правильно, она.

Нина могла остановить разговор, если бы ей на самом деле не была важна конкретика.

Ей не хотелось больше получать информацию от той же Наили. Хотелось, как говорится, из первых рук.