Нина просто запуталась

Я стала женщиной, и он стал моим мужчиной. Мама, наверное, расстроится, я не буду ей говорить.

9 марта 2012 г.

Мы хотим пожениться, потому что не знаем, как еще мы можем закрепить наши отношения. Мы не знаем, что еще можно сделать, чтобы сблизиться. Вчера я весь день провела у него. Мы вместе читали книгу, я положила голову на его колени, и он меня гладил. Каждый момент, проведенный с ним, – частичка вечности, которую мне не хочется отпускать. Наша разлука, даже на одну ночь, кажется мне пустой тратой времени, потому что только с ним я живу.

5 августа 2012 г.

Дорогой дневник, я долго не писала. Это все потому, что мне уже не нужна твоя помощь. Я все рассказываю ему. Мы с Эдди чувствуем себя огромным целым, лучшей в мире парой, которая могла получиться. Я – это он, а он – я. Мы собираемся устроить брачную церемонию для двоих. Мы не пойдем расписываться официально, но проведем ее на нашей поляне в лесу, где мы бываем летом каждый день. Сейчас очень тепло, и это лучшее время для нашей любви. Я надену белый сарафан, сплету венок из ромашек. Все должно получиться по-настоящему. Я уверена, что на небесах наш брак одобряют. Правда, у нас нет денег на кольца, придется обойтись без них. Хотя я бы хотела, чтобы была какая-то вещь, которая нас объединяет.

11 октября 2012 г.

Эдди занимается скалолазанием, и я его в этом поддерживаю. Он молодец, у него хорошо получается. Он даже ездил на соревнования в этом месяце и завоевал третье место. Я была там с ним, соревнования проходили в другом городе. Мама разрешила мне поехать, и я чувствую себя женой декабриста. Я все время ношу значок с изображением Эвереста, который он мне подарил на нашу свадьбу. На нем нарисованы заснеженные горы, мне очень нравится этот голубой цвет. Недавно я чуть не потеряла его, когда он учил меня взбираться на тренажере. Он упал, и я битый час искала его на полу. А потом оказалось, что я положила его в карман. Эдди было очень смешно, а я перепугалась. Мне кажется, если я его потеряю, то с нами может что-то случиться.

5 января 2013 г.

Дорогой дневник, я разрываюсь от злости. Он решил ехать на Эверест. Ему всего лишь девятнадцать лет. Я смотрела статистику. Каждый год там кто-нибудь умирает, и у меня плохое предчувствие. Я поделилась этим с Эдди, но он не хочет меня слушать. Он говорит, что моя любовь будет хранить его. Я пыталась сказать ему о своем шестом чувстве, которое меня никогда не подводило, но он не верит. Думает, что у меня разыгралось воображение.

Дома происходит черти что, мама все время кричит на меня, а папа уехал куда-то и не вернулся.

Я хочу ехать с ним, но не могу. Я готовлюсь поступать в институт, скоро у меня выпускные и вступительные экзамены. Хочу быть там, может, тогда я спасу его.

15 мая 2013 г.

Эд пакует вещи. Я не разговариваю с ним. Мне очень больно оттого, что он меня не слушает. Он знает, что без него я не смогу жить, но его эгоизм, видимо, сильнее любви ко мне.

Я пишу брату, чтобы хоть как-то отвлечься. Пишу ему уже год: мама говорила, что он учится в гимназии для мальчиков, но ни разу мне не приходил ответ от него. Может, у них там отбирают все письма? В любом случае, сейчас мне не до этого. Это просто способ разгрузить голову.

Я готова залезть в рюкзак Эдди и ехать с ним. Но мама не отпускает. Ночью попробую пробраться к нему в квартиру и уехать.

16 мая 2013 г.

Эдди уехал. Он не взял меня с собой. Ненавижу его.

2.

Роберт крутился на стуле, как маленький ребенок. Он не знал, что делать дальше. После заключения из лаборатории вся его работа, казалось, шла насмарку.

– Ты все еще думаешь, что это убийство? – спросил детектив Кюмри.

– А может быть такое, что эксперты из «Элайн Фарма» ошиблись?

– Все может быть, – ответил Кюмри задумчиво. – Роберт, я понимаю, что ты скоро уходишь в отпуск, и я хотел бы, чтобы ты ушел с чистой душой. Сегодня обещали привезти материалы с камер наблюдения. Если хочешь, я могу посмотреть их с тобой.

– Хочу, если тебя это не затруднит.

– Заметано.

Диски с записями с камер привезли после полудня. Роберт взял себе наружные камеры: две, которые были установлены на входе в клуб, и четыре внутри помещения – две в гардеробе, одна рядом с туалетами и одна на входе в зал. Кюмри занялся записями из зала клуба: там камер было четыре, по одной в каждом углу.

Эта работа обещала быть утомительной, особенно учитывая, что они не знали, что ищут. Они начали просмотр со дня происшествия. Иногда на записях попадались довольно забавные вещи: пару раз Роберт видел, как девушки неуклюже поправляли колготки, ковырялись в носу, а одна вытащила из сумки какой-то пакет (поначалу Роберту это показалось подозрительным), опустила в него руку и достала две поролоновые подкладки. Она огляделась – нет ли рядом кого-то – и ловко вставила их в лифчик.

Кюмри оказался не таким уж занудой – они с Робертом показывали друг другу подобные записи и смеялись; в целом, хорошо, хоть и монотонно, проводили время.