Для ниндзя также была важна борьба с агентами противника. Чтобы выявить их ниндзя использовали тактику «Ямабико-сихо-но» («Подслушать эхо»). Они сообщали подозреваемому «очень важную» информацию и затем наблюдали за его реакцией. Обычно эта информация предоставлялась косвенным образом. Сами ниндзя, в целях конспирации и объективности расследования, не оказывали никакого влияния на ход развития ситуации и оставались в стороне, в роли рыбака, закинувшего удочку с наживкой. Эффективность данной операции зависела от формы подачи «наживки». Обычно «план предстоящего нападения» оставлялся в месте, к которому проверяемый «соратник» имел доступ. Дата «нападения» устанавливалась таким образом, что оставалось очень мало времени до нее, как правило, два дня. Это делалось для ускорения реакции тайного агента. Анализ дальнейших событий выводил ниндзя на шпиона, которым мог быть либо двойной агент, либо простой солдат или слуга. Выявленный шпион подлежал ликвидации или вовлекался в двойную шпионскую игру.
Шпионские возможности агента-ниндзя возрастали, засекреченность его личности и активность увеличивались, если использовалась тактика «Иомагоми-но» («Прическа, рассматриваемая с четырех сторон, должна всегда выглядеть одинаково»), В первоисточнике давались следующие рекомендации: «Каждому ниндзя должно предписываться четыре убежища — два разных имени и две соответствующие личности». В этом духе очень интересно действовали некоторые дзенин — руководители ниндзя. Две родственные, находящиеся под единым началом структуры ниндзя изображали две противоборствующие стороны. Подобным образом Момоти Сандаю, известный также под именем Танба-но Ками, руководил кланом Момоти-рю и в то же время главенствовал в Фудзибаяси-рю под именем Фудзибаяси Нагато. Пользуясь этим, он изображал такое противостояние кланов и под своим настоящим именем пожинал славу при победах клана Момоти. Он сам поддерживал это мнимое противостояние и сам решал его исход — это давало ему широчайшие возможности в тактическом и стратегическом плане.
Но руководить таким образом кланами ниндзя в сражении против Ода Нобуната он не мог, так как, ясное дело, не мог находиться в двух местах одновременно.
Причина, побудившая Ода Нобунага отправиться воевать в самое сердце зоны влияния ниндзя, состояла в его непримиримой вражде с буддистскими руководителями и их сторонниками, к числу которых относились многие кланы ниндзя. Путаница, вносимая в действия Ода перевоплощениями Момоти Сандаю, выступающего в роли руководителя то одного, то другого клана ннндзя, являлась серьезным препятствием для знаменитого полководца, что подтверждало действенность этой тактики.
При проведении этой тактики ниндзя стремились не упускать ни малейшей особенности, связанной с техникой перевоплощения. Здесь все имело для них значение
Переодевшись торговцем, бродячим монахом или местным жителем, действуя в другой провинции, ниндзя должен был не только в совершенстве владеть профессиональными навыками создаваемого им образа, схемой eго мышления, но и знать все нюансы местных традиций и диалекта. Это называлось «Xэнген-каси-но дзютсу». Как свидетельствуют некоторые источники, ниндзя пользовались семью основными образами для перевоплощения:
— суккэ — священнослужителя, разъезжающего по делам храма, или комусо — странствующего монаха, собирающего пожертвования для своей общины;
— ронина — потерявшего своего покровителя самурая, который путешествует в поисках нового места службы;
— ямабуси — последователя учения сюгэндо, занимающегося целительством и предсказаниями;
— сарутаки — бродячего фокусника и акробата, или хокаси — актера, странствующего в составе труппы;
— акиндо — торговца, торгующего прямо с повозки мелкой утварью;
— цунэгата — безземельного крестьянина, ищущего случайного заработка;
— путешественника, праздно разъезжающего по стране в целях изучения ее достопримечательностей.
Применение искусства хэнген-каси-но, естественно, требовало от ниндзя незаурядных актерских способностей, что было подвластно немногим. Чтобы выступать как жонглер или акробат, необходимо было поддерживать свое тело в отличной физической форме, а представляясь музыкантом — хорошо играть на музыкальных инструментах. Понятно, что человек с набитыми кулаками и шрамами на эти роли не годился. Не требовало подобных умений лишь перевоплощение в образ разбойника, под видом которого ниндзя мог грабить и убивать, не заботясь о конспирации.
Для действий в чужом облике особенно ценным представлялось умение подражать почерку и подделывать подписи крупных сановников неприятеля. Ниндзя — специалисты в этой области — собирали подписи известных личностей в качестве образцов, которые могли пригодиться им в дальнейшем.