Ниоткуда с любовью

— Чего? — спросила бы сейчас сестра.

- Ну как… — подняла она удивленные глаза. — Счастья.

Если пройти по всем комнатам ее квартиры — всего лишь две, плюс кухня, коридор, кладовка и ванная с туалетом — и только вообразить, что на месте неподвижно стоявших диванов, кресел, столов, стульев, телевизора, компьютера, кровати, шкафа, комода, зеркала, кухонного гарнитура и трех штор с тремя же тюлевыми занавесками могли происходить события воистину исторического масштаба, вы бы ни за что не поверили в то, что сами только что вообразили, да еще и приписали бы себе какую-нибудь модную нынче в обществе болезнь.

Но это все действительно было. Здесь разворачивались бразильские карнавалы, и принцесс прятали в таинственных темных закоулках замка и коридор с комнатой превращались в запутанные лабиринты, а отражение в зеркале могло показать совсем не тебя, или тебя вместе с пугающей тенью за спиной, и шторы колыхались от наводнявших их призраков, а зал превращался в кафе Нового Орлеана 30-х годов, где в любое время суток можно послушать отменный джаз… И это только малая часть. Сюда заходили гости воистину необыкновенные, каждый из которых, даже поделившись самой малой частью своих злоключений, мог стать героем многотомного произведения. Маленькие шустрые парни в шапочках набекрень открывали прямо в твоем родном потолке, знакомом с детства, люк с лесенкой, ведущий на чердак. И что там, на этом чердаке? О… этого кому попало мы не рассказываем. Это еще и заслужить нужно.

- Заслужить… — проговорила в пустоте комнаты Полина. — Всего лишь заслужить.

В потолке давно не открывался люк.

«- Никакого люка и не было, дурочка, — ласково обругала ее сестра. Хотя могла бы выбрать тон и поагрессивнее. Она это умела. — Не было ни-ко-гда».

Еще когда Полина была такой маленькой, что высокое зеркало отражало только ее голову и часть шеи, и она всегда подпрыгивала, что увидеть себя (особенно когда лень было тащить стул), она блуждала не по комнатам квартиры, а по лабиринтам и закоулкам старинного замка. Так было веселее. Замок был, можете не сомневаться. Замок пугал и отталкивал, но при этом был домом, а узкие темные коридоры манили как сладкое запретное лакомство — что там, внутри? Что за гнетущей темнотой той жизни, о которой ты слышала лишь мельком, из случайных обрывков разговоров взрослых — тоже, собственно говоря, жителей того замка?

Даже сестра не знала ответа. Честно говоря, она и не хотела его знать. Замок принадлежал только ей, Полине, наследной принцессе.

- Скорее, скорее, — громким шепотом, заглушаемым шелестом длинной юбки, проговорила Полина, вбегая в комнату. — Пойдем, прошу тебя, ну же!

- Что еще такое? — недовольно отбросила книжку Нина. Полина приставала к ней уже в третий раз за утро.

- Там. Они же… они убьют друг друга, — свистящим шепотом заявила Полина. — А все из-за этой шкатулки!

- Какой еще шкатулки?!

- Ну шкатулки, музыкальной, — девочка едва не плакала.

- По порядку!

- Ох, — Полина тянула сестру за собой через всю комнату. — Сэр Алонсо и сэр Чарльз поспорили, кто первый найдет старинную музыкальную шкатулку. Они мне ее хотели подарить, понимаешь?! А шкатулку нашла я!

- Ну? — сестра невольно начала прислушиваться.

- Так они подумали, что шкатулку забрал соперник и теперь сцепились друг с другом из-за этого в страшной схватке. Ты должна мне помочь, просто обязана!

Теперь Полина уперлась в спину сестры и подталкивала к выходу на балкон. А стены и пол были каменными, и шаги их эхом разносились по замку.

- Так, стоп. — Нина замерла на месте, отказываясь идти дальше, и никакая сила не могла заставить ее сделать последний до балкона шаг. — Я никуда не пойду, — раздельно произнесла она, чуть ли не по слогам. — Я на твои придурочные шутки не куплюсь больше, поняла? Только и ждешь, чтобы дурой выставить… И вообще, зачем ты взяла мамино платье? Повесь на место, пока не получила! И четвертый раз за утро прошу — притри пол в кухне — что за сироп ты там разлила?!

Она вырвалась из рук Полины и зашагала в комнату.

— Да постой же, постой! Нина! А как же шкатулка?! Она же и правда музыкальная!

Поля села на пол, который из каменного превратился в самый обыкновенный, и откинула крышку темно-коричневой шкатулки, в которой сразу затанцевали две фигурки под музыку.

Только вот музыки не было. Полина в бессилии потрясла шкатулку.

- Вот, блин! Даже шкатулка из-за тебя перестала играть.

…Полина трясла шкатулку. Шкатулка молчала.

Шкатулка сломалась давно. Ну то есть не сломалась, просто в одно утро в ней перестала играть мелодия, и двум фигуркам — Полина называла их Жанна и Филипп — стало не подо что танцевать.

Кажется, в то утро в ее сестре напрочь исчезло чувство юмора, а Полина поняла, что больше даже не стоит звать ее в свои игры.

Вспоминать об этом было смешно, но чем еще собственно, она могла сейчас заняться, когда беспокойство лишало ее возможности заниматься какими-то действительно важными и полезными делами? Ничем. Она могла трясти шкатулку сколько угодно, но эта комната больше никогда не превратится в замок.

А Нина… вернется ли Нина?