Niro. Сборник рассказов.

Когда Вадим заглянул вглубь процессора, сердце его едва не выпрыгнуло из груди. Структура «камня» была нарушена, что было абсолютно естественно — на это его программа и была направлена; но то, как она была нарушена, привело в изумление Вадима — кристалл жил своей жизнью, силиконовые частицы сгоревшего процессора самостоятельно передвигались и даже выползали из поля зрения. То, что видел сейчас Гостюхин на экране микроскопа, выведенного на монитор — было НОВОЙ ФОРМОЙ ЖИЗНИ, жизни на основе кремния.

А на следующий день лаборант, который изготовлял срезы, умер. За четыре дня до смерти ему исполнилось девятнадцать лет…

5.

Из отчета агента «Брайана» от 29 апреля 2019 года ответственному по группе дознания:

«… Также докладываю, что после обнаружения на винчестере Измайлова письма с неизвестным exe–файлом мной были просмотрены винчестеры погибших Макартура и Паркера. На них я обнаружил аналогичные письма, в которых жертвам отсылались не обнаруженные пока исполняемые файлы с расширением EXE; так же предлагалось переключить те же самые джамперы на материнской плате. Установлено, что Макартур и Измайлов поступили так, как советовал неизвестный автор писем, Паркер не счел нужным выполнить данное указание — однако результат на выходе мы имеем тот же. Сами файлы в настоящий момент обнаружить не удалось…»

Вадим, конечно же, заинтересовался этой смертью. Молодой парень, который умирает без видимых причин в расцвете лет — это всегда вызывает подозрения и оправданное любопытство. Расспросив сотрудников лаборатории в достаточно деликатной форме, он узнал, что парень просто упал во время работы с материалами, присланными с какой–то кафедры — упал, как подкошенный, словно сраженный пулей. Дыхание и сердцебиение остановились практически мгновенно, пара лаборантов пытались оказать ем первую помощь, но безрезультатно — жизнь к нему не вернулась…

Вскрытие, которое состоялось на следующий день, ничего не дало, была констатирована «Внезапная коронарная смерть»; доктор по окончании работы вздохнул, подписывая протокол, и произнес в никуда:

— Да, молодеет инфаркт… Такие молодые парни уходят…

Эти слова услышала лаборантка и повторила их родственникам, пришедшим забирать тело; так постепенно эта информация добралась и до Вадима. Но он–то знал, что если знать, что искать, то обязательно найдешь. Кроме рук молодого парня из лаборатории, до сгоревшего «живого» процессора не дотрагивался никто — стоило предположить, что силиконовые существа, вызванные к жизни программой Гостюхина, каким–то образом проникли в тело лаборанта и вызвали там некие изменения, приведшие к смерти.

Вадим, пораженный свалившимся на его голову открытием, тогда всерьез задумался о его побочных явлениях. И сложно было сказать, что оказалось для него важнее — сам факт возможности создания «силиконовых вирусов» или их возможность убивать тех, кто вступал в ними в контакт.

Гостюхин занялся экспериментами — он гробил процессоры на максимальных скоростях и тыкал в них мордами котят, пойманных на улице. Котята пытались вырываться из цепких пальцев исследователя, но, единожды попав мордочкой в горячий силиконовый сплав, дергаться прекращали и погибали практически мгновенно, через десять, максимум пятнадцать секунд.

Пересилив отвращение, Вадим пытался найти в телах котят повреждения, нанесенные вторжением «силиконовых вирусов» — он рассматривал под микроскопом места проникновения частиц в животных, пытаясь обнаружить какие–либо следы. И это ему удалось.

Точечные следы на носах котят подтвердили его подозрения — что–то (а, скорее всего, «кто–то») проникал в тела животных и производил там какие–то повреждения, несовместимые с жизнью. Но как только Гостюхин принял решение идти в своих исследованиях дальше и попытаться найти органы–мишени, повреждаемые вирусами, случился маленький кризис.

В печать просочилась информация о разработках, которые ведет «Интел» в сотрудничестве с русским студентом; назревал очередной антимонопольный скандал. Домой к Вадиму зачастил менеджер, требуя повышения темпов работы. Но как только Гостюхин вернулся к акселератору, в последнем номере «РС Magazine» появилась скептическая статья профессора Макартура, в которой последний достаточно популярно объяснял общественному мнению, что того, чем занимается сейчас «русская звезда Гостюхин», быть не может по причине множества физических и математических законов.