Niro. Сборник рассказов.

И тут один из киллеров обернулся в дверях и встретился взглядом с ди–джеем. Зуба словно током ударило — он и с тридцати метров почувствовал на себе пронзительный взгляд убийцы. Через секунду пистолет в руке киллера прыгнул на уровень глаз и прогремел выстрел. Девятимиллиметровый молот ударил Мишу куда–то в голову, отбросив на декоративную стенку за спиной. Проломив её своим телом, Зуб повалился в переплетения опор, поддерживающих сцену; шнур от наушников со звуком, который издает тетива, лопнул, оставив штекер в гнезде. Сверху упали остатки стенки, полностью завалив Мишу и усыпав его щепками.

Валера осторожно выглянул из своего укрытия в сторону главного входа, потом посмотрел туда, где упал Миша, и, выхватив сотовый у перепуганного насмерть администратора, помчался в офис. Коля, словно играя в прятки, высунул нос из служебного коридора и увидел разрушенную стенку у ди–джейской стойки. — Миша… — тихо позвал он. — Ты где?

Парни и девушки, не успевшие выскочить на улицу, медленно выдвигались на танцпол из темных углов и молча смотрели туда, где сейчас умирал Зуб. Трафик взлетел на сцену, минуя лестницы, и начал руками разбрасывать завал из обломков над телом Миши. Через полминуты к нему присоединился Леха, прибежавший сверху… Когда прибыла милиция, Миша Зубков уже был в реанимации.

2. Ближе.

— Понимаете ли, уважаемый, я хочу сказать, что ряд странностей имеет место, — витиевато произнес доктор. — Странностей, не более того — я не хочу сказать о чем–то сверхъестественном, «Истина где–то рядом…», и все такое. Я наблюдаю его с первого дня. Он всегда был тяжелым пациентом — и когда его привезли с простреленной головой, и потом, после операции — «тяжелым» в смысле «трудным», знаете, как говорили раньше — «трудный ребенок». С ним достаточно сложно общаться; он молчалив, все время проводит за компьютером, который вы ему принесли в палату — а ведь я был против! Рановато было нагружать мозг, ох как рановато!

Мишин отец виновато опустил голову. Он действительно нарушил распоряжение лечащего врача насчет компьютера, но ничего не мог поделать — сын так просил его об этом!

— Странности эти не приносят мне дополнительных хлопот, — продолжал доктор. — Напротив, они только помогают. Одно только заживление ран чего стоит! За восемь дней — то, что у других людей занимает две–три недели, а то и больше! И, конечно же, мощные возможности организма по восстановлению утраченных функций…

Отец кивнул, прекрасно понимая, о чем идет речь. Тогда, четыре месяца назад, когда его сын по каким–то непонятным причинам решил разыграть из себя героя, они с матерью были готовы самолично найти этого президента и убить его голыми руками.

О случившемся они узнали от Алексея Кулькова, который знал их домашний телефон. Он срывающимся от волнения голосом сказал, что их сын находится в Центральной клинической больнице, что его ранили из пистолета, попросил приехать туда и бросил трубку — он просто не мог больше ничего произнести от волнения. Мать не смогла поехать в больницу сразу, у нее поднялось давление, она упала на диван и трясущимися губами попросила мужа поехать к сыну одному. Отец собрался в несколько секунд, вылетел на лестницу, потом быстро вернулся, выгреб из шкафа все деньги, сколько было отложено на стиральную машину и помчался в гараж. К больнице он подруливал уже через несколько минут, по дороге не замечая ни светофоры, ни разметку и знаки.

Его провели к заведующему отделением анестезиологии и реанимации, где вежливо, но настойчиво усадили в кресло и налили полстакана коньяка. И только потом отцу рассказали, что у Миши следующая проблема — у него открытый огнестрельный пулевой многооскольчатый перелом лобной и правой височной костей с повреждением вещества мозга.

— В настоящий момент ваш сын жив, — тихо говорил врач. — Не буду скрывать от вас, что вероятность смертельного исхода невероятно высока, вам надо быть готовым к самому худшему. В эту минуту идет операция, после которой ваш Михаил будет помещен к нам — и вот тогда уже начнется самое серьезное; начнется борьба за жизнь. Бороться будем мы, вы и он. Цель у нас с вами одна — но пути её достижения разные. Я и мои коллеги будем делать все от нас зависящее при помощи абсолютного научного подхода. Вы же должны делать все зависящее от вас в моральном плане — он должен ни в чем не нуждаться. Ему даже в коматозном состоянии необходимо слышать ваш голос или голос матери, он должен чувствовать заботу о нем. Лично я уверен, что больные с разными степенями расстройств сознания все равно присутствуют здесь, просто потеряв способность к синтезу реакций. Так что… Мужайтесь и делайте все, что необходимо.

Отец полез в карман за деньгами — доктор остановил его.