Ниро Вульф и Лига перепуганных мужчин

Хиббард: „Я чувствовал, что это бесполезно. А также… ну… я не мог присоединиться к требованию возмездия для человека, которого мы сами же искалечили… Вы меня понимаете?“

Вульф: „Вполне. Но если полиция в первом случае не могла отыскать доказательств, то во второй-то раз они смогли?“

Хиббард: „Они ни к чему не пришли. Он сделал из них полнейших ослов. Позже он пересказал мне их вопросы и свои ответы“.

Вульф: „Вы еще видитесь с ним?“

Хиббард: „Конечно. Мы же друзья. Полиция ничего не добилась. Кое-кто из нашей Лиги нанял частных детективов. Это было двенадцать дней назад. Детективы достигли таких же результатов, что и полиция… Но суть в том, что за это время еще кое-что случилось. Я мог бы говорить об опасениях, предчувствиях, о мерах предосторожности и так далее. Подобных слов существует множество. Я сумел бы обрисовать ситуацию на языке психологии, но простая истина заключается в том, что я слишком напуган, чтобы продолжать жить под таким гнетом. Я хочу поручить вам защитить мою жизнь“.

Вульф: „Так что же случилось?“

Хиббард: „Ничего существенного для остальных. Только для меня. Он пришел ко мне и сказал кое-что. Вот и все. Думаю, что повторять этого не стоит. В результате, признаюсь, я совсем потерял голову от страха. Я боюсь ложиться спать и боюсь вставать. Я хочу получить гарантию полной безопасности, а это можете обеспечить только вы. Друг, посоветовавший мне обратиться именно к вам, сказал, что вы наделены замечательным сочетанием талантов и всего лишь одной-единственной слабостью. Она, эта женщина, употребила какое-то выражение, только я его не припомню: не то скаредность, не то жадность… Я не миллионер, но у меня имеется солидный частный капитал, а в таком состоянии я не способен торговаться“.

Вульф: „Я всегда нуждаюсь в деньгах. Но это, разумеется, мое личное дело. Я возьмусь за то, чтобы он сошел со своего «корабля мщения» за десять тысяч долларов“.

Хиббард: „Заставить его отказаться от мщения? Это невозможно. Вы его не знаете!“

Вульф: „Точно так же, как и он не знает меня. Нашу встречу можно организовать“.

Хиббард: „Я имел в виду не это. Для этого потребуется нечто большее, чем простая встреча. Гораздо больше, как мне кажется, чем ваш талант. Но это уж к делу не относится. Очевидно, я недостаточно ясно выразился. Я не стану платить десять тысяч долларов, как и любую другую сумму, за то, чтобы этого человека можно было передать в руки «правосудия». Ха! Слово, кишащее червями… В любом случае я не стану принимать в этом участия, даже под угрозой смерти… Я не назвал вам имени этого человека и не назову. Возможно, я и без того уже открыл слишком многое. Я прошу вас обеспечить мою личную безопасность, но уничтожать моего противника я не намерен!“

Вульф: „Но если первое потребует второго?“

Хиббард: „Надеюсь, что нет… Молю Бога, чтобы это было не так… Конечно, я не требую от вас абсолютной гарантии моей неприкосновенности, но ваш опыт и находчивость, я уверен, будут стоить тех денег, которые вы просите“.

Вульф: „Глупости! Моя находчивость, как вы выразились, ровно ничего не будет стоить, если вы так ограничиваете мои возможности. Должен ли я понять, что вы хотите поручить мне защищать вашу жизнь против враждебных планов этого субъекта, но лишаете меня права предпринять какие-либо шаги для его разоблачения и обуздания?“

Хиббард: „Да, сэр, совершенно верно. Мне сказали, что если ваши способности будут направлены на достижение какой-нибудь определенной цели, то все попытки противной стороны обвести вас вокруг пальца будут напрасными“.

Вульф: „Нет, мистер Хиббард. Хотя я и нуждаюсь в деньгах – нет. Но вот что нужно вам, если вы настаиваете на вашем донкихотстве. Во-первых: если вы имеете иждивенцев – застрахуйте вашу жизнь на очень крупную сумму. Во-вторых: смиритесь с фактом, что ваша смерть всего лишь вопрос времени, и не тратьте ни энергии, ни денег на меры предосторожности. Если этот человек решил вас убить и если он обладает хотя бы обычным умом, не говоря уж об одаренности, которую вы ему приписываете, – вы умрете. На свете существует великое множество способов убийства своих собратьев… Так что, если ваш приятель хоть наполовину так одарен, как вы считаете, и не выработал «собственного почерка», как большинство преступников, можно предположить, что он придумает весьма разнообразные и оригинальные способы разделаться с членами вашей Лиги. Возможно, ему даже удастся изобразить нечто новенькое.

Мне кажется, что для вас не все еще потеряно. Почему вы думаете, что следующей жертвой будете непременно вы? Возможно, что до вас он отправит на тот свет еще многих людей и в чем-то при этом просчитается, или ему просто не повезет. Или кто-либо из членов вашей Лиги, не такой дон кихот, как вы, обратится ко мне. Вас бы это спасло“.

Хиббард: „Я буду платить вам пятьсот долларов в неделю“.

Вульф: „Весьма сожалею. До сих пор я твердо знал, что деньги, положенные на мой счет в банк, действительно заработанные, а тут этого не будет, так что я не могу взяться за ваше дело“.