Ниро Вульф и Лига перепуганных мужчин

Это тоже наглядно демонстрировало необычайную выдержку Вульфа. Ведь наши клиенты прекрасно знали, что Чапина забрала полиция за убийство Бартона, а мы к этому приложили столько же сил, сколько прилагают к делу народного образования каменные львы перед публичной библиотекой. Но я одобрительно относился к подобной линии поведения, поскольку нашей целью было собрать их всех к нам в кабинет.

Я довольно успешно разделался со своим заданием, поймав в течение часа пятерых членов Лиги. Без четверти четыре зазвонил телефон.

Я ответил. Это был Вульф.

Стоило мне услышать его голос, как я подумал про себя: «Кажется, мы здорово опростоволосились с этим сборищем наших клиентов». Но я неправильно интерпретировал обеспокоенные нотки в его голосе.

Он сказал:

– Арчи, что ты выяснил у миссис Бартон?

– Оба ответа отрицательны. Бартон никуда не звонил, перчаток никто никуда не убирал.

– Но, возможно, горничная их все же видела?

– Ох, вам и это тоже известно? Видела. Видела, как миссис Чапин взяла их со стола, повертела и положила обратно.

– Отлично. Я звоню, потому что обещал сделать одну вещь, и хочу сделать это без промедления. Возьми шкатулку мистера Чапина, осторожно заверни ее, отвези к ним домой и вручи миссис Чапин. Полагаю, что к твоему возвращению я уже буду дома.

– О’кей. Новости есть?

– Ничего особенного.

– Я ничего особенного и не жду. Ответьте-ка мне на весьма простой вопрос: вам удалось получить подпись под признанием?

– Да.

– Оно действительно подписано?

– Да. Я забыл тебе сказать. Прежде чем заворачивать шкатулку мистера Чапина, вынь из нее пару кожаных перчаток и оставь у себя. Отвези шкатулку немедленно.

– О’кей.

Я положил трубку.

Жирному дьяволу удалось это сделать. Я не имел понятия, каким орудием его снабдила Дора Чапин. В любом случае – я был потрясен. Лично мне казалось, что этот калека был самым крепким орешком, с которым мне когда-либо приходилось иметь дело. Если не считать одного торговца из Нью-Рошели, который привык топить новорожденных котят у себя в ванной. А однажды по ошибке сунул под воду голову своей сварливой супруги…

Мне бы хотелось посмотреть, как Вульф расправлялся с этим непомерно заносчивым писакой!

Поскольку Вульф велел везти шкатулку незамедлительно, я решил, что три последних клиента могут подождать. Я извлек пару сереньких изящных перчаток, завернул шкатулку в папиросную бумагу и даже перевязал ее шнурочком. Перчатки я запер в мой стол.

Я оставил машину против дома 203. Перейдя улицу, я, согласно продуманной мной технике доставки пакета, подошел к лифтеру и сказал:

– Доставьте эту посылку на пятый этаж миссис Чапин, потом спускайтесь назад – и получите четвертак.

Он живенько поднялся наверх и спустился вниз. Я дал ему четвертак.

Итак, я исполнил приказание Вульфа, доставил шкатулку миссис Чапин без всякого риска быть приглашенным на чай. И это мне стоило всего лишь двадцать пять центов.

Вульф действительно вернулся до моего возвращения домой. Поскольку было больше четырех часов, он, несомненно, должен был находиться наверху в своей проклятущей оранжерее, так что, прежде чем отправиться в бюро, я все же рискнул пойти к нему наверх. Вульф находился в тропической комнате. Он проходил вдоль рядов растений в поисках тлей, и по выражению его лица было ясно, что он отыскал несколько штук. Я стоял на пороге, ничего не говоря. Он в скором времени повернулся и посмотрел на меня такими глазами, как будто я сам был тлей или был ими сплошь усеян. Начинать какой-либо разговор было бесполезно. Я поспешил вниз к телефону.

Мне удалось дозвониться только двоим из оставшейся тройки. Роланда Эрскина мне было не отыскать. Но и без того у нас был солидный кворум. Из Бостона пришла телеграмма, извещавшая, что Коллард и Джейс приедут. Из Нью-Хейвена ожидался мистер Моллисон.

Вульф в шесть часов не спустился, как обычно, из теплицы прямиком в кабинет. Очевидно, он заходил к себе в комнату, потому что, когда он вошел в кабинет, под мышкой у него была пачка книг. Я заметил, что все это сочинения Поля Чапина. Он положил их себе на стол, уселся в кресло и позвонил Фрицу, требуя пиво.

Я сообщил ему, что миссис Чапин получила шкатулку, и прочитал ему стенограмму моего дневного разговора с миссис Бартон. Он дал мне кое-какие указания относительно вечера, которые я записал, потому что Вульф любил, чтобы все было зафиксировано. Потом, видя, что время приближается к обеду, я вежливо заметил, что давно пришло время ознакомить меня с загадкой пары серых перчаток на столе в приемной доктора Бартона. К моему величайшему изумлению, Вульф со мной согласился.

Он сказал: