Nirvana: Правдивая история

– Я знала, что ты, кажется, оттуда, – объясняет она. – И еще кто-то оттуда. Но может быть, и не оттуда. Я никого не знала – только то, что ты [она указывает на меня] привел кого-то из группы «Nirvana».

Я: А что ты подумал о Ким, Курт? Ты ведь тогда от нее фанател, правда?

– Да, мне так нравился «Pod», что я был рад с тобой познакомиться, – рассказывает он Ким. – Потом, когда я попал на студию, ты вела себя очень снисходительно. Но в то же время так великодушно. Я в то время как раз волновался по поводу того, что становлюсь рок-звездой, и думал, что надо мной все смеются.

Я: Когда вы чуть больше узнали друг о друге, насколько изменилось ваше восприятие?

– Но мы друг с другом незнакомы, – восклицает Курт. – Отличный способ познакомиться. Привет, Ким!

– Привет, Курт!

– Я редко показываюсь на их выступлениях, потому что я охренительно ленивый, – поясняет он. – Я за время турне видел их раз шесть. Чувствую себя засранцем.

– Я-то смотрю их каждый вечер, – говорит мне Ким. – Наш автобус обычно уезжает в полночь, так что как раз успеваю. И это просто супер! «Nirvana» делает лучшие песни в мире, черт бы их взял! Черт бы взял – это я любя, как и с «Ramones».

Я: В ваших личностях есть какое-то сходство?

– Нет, – отвечает Курт. – Ким гораздо более дружелюбная, счастливая и позитивная. А я злобный тип. Мы противоположны.

Я: Ну да. Но в вас обоих есть черта, на которую мне указала Кортни: оба вы хорошо знаете цену своим вещам и не нуждаетесь в дополнительных доказательствах.

– Да, это круто, правда? – смеется Ким. – Так мы и думаем. Ты права, Кортни, черт возьми!

– У тебя разве нет вопросов о Рождестве? – спрашивает меня Курт, подходя к окну свого номера в «Фор сизонс», чтобы сплюнуть.

Я: Конечно есть. Вот, кстати, и первый из них. Ты ненавидишь Рождество?

– Нет, – отвечает Курт. – У меня о нем хорошие воспоминания. У нас в семье Рождество всегда было веселым – семья у меня очень большая. Все собирались вместе и хорошо отдыхали, по крайней мере до смерти моего дедушки. Обычно он был вдохновителем всех этих обрядов. Он напивался, надевал всякие дурацкие шапки и пел для всех.

Ким интересуется, сколько у Курта братьев и сестер.

– У меня, собственно, всего одна сестра, да еще одна сводная, – сообщает он[377]. – Остальные – родственники по материнской линии. У мамы было семь братьев и сестер, и у всех родились дети.

Я: А ты не считаешь Рождество угнетающим, Ким?

– Вовсе нет! – бойко отвечает она. – Эверетт, ну же, поговори с нами. Ты так считаешь, правда?

Я: Да.

Курт спрашивает почему.