Читаем Nirvana: со слов очевидцев полностью

24 января 1989: Последняя сессия для альбома Bleach с Джеком на студии Reciprocal. Согласно словам Чеда и Джека, события, происходившие во время этой сессии, были преподнесены в биографии Курта Кобейна в искаженном виде. Некий источник указывал, что Курт якобы залил пивом звуковой пульт и все время принимал таблетки. Прочитав это, Джек связался с двумя другими сотрудниками студии и обнаружил, что «их воспоминания об этом дне схожи с моими. Сессия была совершенно обычной, я работал за пультом один и никто мне не помогал».

31 января 1989: Чеду Ченнингу исполняется 22 года.

8 февраля 1989: Nirvana снова играет в Community World Center в Такоме, и в том же месяце – в жилом корпусе «К» Эвергринского государственного колледжа в Олимпии.

Чед Ченнинг описывает выступления в корпусе «К» как свои любимые, хотя и признаёт, что все они немного смешались в памяти. «Это был такой пацанский дом, пацанское общежитие. А мы расположились в гостиной, где было буквально не протолкнуться», – рассказывает Чед про одну из этих вечеринок. «Так что чувствовалось, как пол трещит – нет, на самом деле! Он натурально раскачивался вверх и вниз с амплитудой дюйма в три. Мне в какой-то момент показалось, что здание вот-вот обрушится. Те фотографии, где мы покрыты кровью, сняты в этой общаге и вполне дают представление о том, что там творилось».

Два других памятных концерта того времени (даром что даты установить не удалось) – состоялись в арт-галерее Reko Muse в Олимпии. Слим Мун вспоминает одно из этих шоу (он считает, что группа выступала там всего дважды): «Один раз это была Nirvana в стиле «индастриал». Диковатый был концерт», – говорит он. «Мне кажется, что тогда Тоби Вэйл присоединилась к ним, они одолжили мою драм-машину и запустили повторяющиеся биты. А потом пошел нойз. В итоге Курт, Крис и их друзья просто издавали жуткий шум».

Чед припоминает другое выступление в этом клубе, состоявшееся в период между январем и июнем: «Кажется, мы играли вместе с группой Treehouse. Под конец Крис подбросил свою бас-гитару в воздух (фото в буклете альбома Bleach сделано именно там), и она приземлилась прямо мне на голову. Нет, швов накладывать не потребовалось, но попало мне знатно. Я буквально вырубился на 20-25 секунд. Но было весело! А главное – совершенно естественно для группы».

Февраль 1–15 1989: Интерес к музыкальной сцене Сиэтла продолжает расти. В сан-францисском еженедельнике SF Wheekly (затем превратившемся в журнал Calendar) выходит несколько преждевременная, но пророческая статья под заголовком «Кричащий Север: сиэтлские группы завоевывают мир». «В этих словах была изрядная доля иронии – да это была просто шутка», – рассказывает автор статьи Джиллиан Дж. Гаар. «Для меня стало сюрпризом, когда редакция использовала эти слова в качестве заголовка. На тот момент не было никаких предпосылок к тому, что вся эта история так разрастется, группы были вольны следовать своим сердечным порывам, делать то, что они хотят, потому что это было совершенно никому не важно. Никто за пределами Северо-запада думать обо всем этом не думал».

Февраль 10–17 1989: Nirvana дают несколько концертов на Западном побережье. 10-го числа они играют в Сан-Франциско в клубе Covered Wagons с Melvins, 11-го открывают концерт Mudhoney в клубе Marsugi’s в Сан-Хосе и возвращаются в Сан-Франциско, чтобы отыграть 17 февраля в клубе Chatterbox. Брюс Паввит в книге «Приходи таким, какой ты есть» вспоминает, что на концерте в Сан-Хосе Стив Тернер, гитарист Mudhoney жутко бесился, когда «Курт играл на гитаре, практически стоя у него на голове!».

25 февраля 1989: Джейсон Эверман даёт свой первый концерт в составе Nirvana в HUB Ballroom в Вашингтонском университете. В концерте также принимали участие Skin Yard, Girl Trouble и Fluid (афиша гласила: «Четыре группы за 4 доллара»).

«Курт сказал: «Эй, у меня есть сюрприз для тебя!» [про Джейсона]. Потому что я говорил ему, что считаю, что им нужно как-то усилить звучание – ну, может быть, взять другого гитариста», – рассказывает Джонатан Понимен. «С Джейсоном они были потрясающи. Я знаю, что Курт позднее жалел о своём решении, скорее всего из-за личных конфликтов, но вместе они были колоссальны. И внешне – три туповатого вида паренька и Джейсон, яркий и хитрый, как лиса. Это странно работало, но он был яркой личностью в группе, где все были личностями».

Перейти на страницу:

Все книги серии Music Legends & Idols

Rock'n'Roll. Грязь и величие
Rock'n'Roll. Грязь и величие

Это ваш идеальный путеводитель по миру, полному «величия рока и таинства ролла». Книга отличается непочтительностью к авторитетам и одновременно дотошностью. В ней, помимо прочего, вы найдете полный список исполнителей, выступавших на фестивале в Гластонбери; словарь малоизвестных музыкальных жанров – от альт-кантри до шугей-зинга; беспристрастную опись сольных альбомов Битлов; неожиданно остроумные и глубокие высказывания Шона Райдера и Ноэла Галлахера; мысли Боба Дилана о христианстве и Кита Ричардса – о наркотиках; а также простейшую схему, с помощью которой вы сможете прослушать все альбомы Капитана Бафхарта и не сойти с ума. Необходимые для музыканта инструменты, непредсказуемые дуэты (представьте на одной сцене Лу Рида и Kiss!) и трагическая судьба рок-усов – все в этой поразительной книге, написанной одним из лучших музыкальных критиков современности.

Джон Харрис

Биографии и Мемуары / Музыка / Документальное

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее