Читаем Nirvana: со слов очевидцев полностью

Группа зарабатывает по 100 – или даже больше – долларов за концерт, но этого хватает только, чтобы покрыть текущие расходы. Крэйг вспоминает, что каждый получал по меньшей мере 10 долларов в день, после шоу их кормили организаторы концертов, а завтрак обычно был включен в стоимость проживания в отеле. Джонатан Понимен говорит об этих гастролях так: «Никто из нас не знал в точности, что мы делаем. Изначально было просто желание вывезти группу куда-нибудь – а они хотели поехать в Европу. Так и получился первый европейский тур никому неизвестной рок-группы, даже двух. Музыканты, конечно, были в восторге, но это был восторг от самого факта гастролей. Денег у них не было».

21 октября 1989: В Melody Maker выходит статья Эверетта Тру «Nirvana: Очищающие вопли», в которой Крис Новоселич комментирует шумиху, поднявшуюся вокруг лейбла Sub Pop и сиэтлской сцены: «Мы определенно не первооткрыватели. Но если бы не было никакого Sub Pop-саунда, мы все равно занимались бы тем, чем занимаемся. Если и есть кто-то достаточно близкие нам музыканты, то это the Stooges с их чувством момента и энергией». Ночь группа проводит в Лондоне, а потом отправляется в Ньюкасл для следующего концерта.

23 октября 1989: самый первый из 36 концертов тура состоялся в театре Riverside в Ньюкасле, Англия. Тур начался лихо. «У нас сломался усилитель и были проблемы с оборудованием», – говорит Чед. «В зале творился хаос, но это было нормально. Кто-то кинул на сцену пивную бутылку и угодил Крису в голову. Когда мы получали наш стафф, многое перепуталось, особенно была лажа с барабанами. Мы со Стивом [Видерхольдом из Tad] делили одну установку, хотя я привык играть на своих более мощных нортовских барабанах. Так продолжалось в течение всего тура». «На самом первом концерте Крис напился до невменяемости и раскурочил свой басовый усилитель, довольно дорогой», – вспоминает Крейг. «Тур-менеджером был один голландец, по имени Эдвин Хит. Я видел его глаза, и в них стоял немой вопрос: «Господи, зачем мне все это?!». В самый первый вечер они уже поломали кое-какое оборудование. Часть его мы арендовали, и надо было сохранить ее до конца гастролей. Ни агентство, ни лейбл не несли ответственности за сломанное оборудование. В результате, чтобы подключать басовые кабинеты, мы использовали дополнительный гитарный усилитель и вообще поменяли кое-что местами. К тому же мы с Tad делили аппаратуру. Они не испытывали тяги к бесчинствам на сцене и в конце концов взмолились: «Ну вы, задницы, нам же нужно еще играть на всем этом!».

24 октября 1989: второй концерт тура в Манчестерском Политехническом. «Вообще сейчас все это слилось в одну картинку, но второе выступление было лучше первого», – вспоминает Крейг Монтгомери. «Началась нормальная гастрольная рутина. Этот европейский тур был как будто поворотным моментом. Потому что толпы буквально сходили с ума».

25 октября 1989: Большинство концертов тура проходило в университетах, но были и выступления в небольших пивных, как в Лидсе – в пабе «Герцогиня Йоркская». Помещение было – футов 25 от стены до стены, и туда влезла пара сотен человек. Пол залит пивом, внутри битком народу, все очень по-английски», – говорит Крейг.

26 октября 1989: Nirvana исполняет песни «About a Girl», «Love Buzz», «Polly» и «Spank Thru» для радиопрограммы знаменитого диджея Джона Пила в студии Maida Vale Studios в Лондоне. Это была их первая запись для Пила. О дорожных расходах для групп организаторы гастролей позаботились, а вот решение вопросов с жильём и питанием не всем было по душе. «Мы останавливались в очень недорогих отелях», – объясняет Крейг, – «типа «кровать и завтрак» – жили по двое в комнатах, спали на маленьких жестких двуспальных кроватях. И английский завтрак на завтрак. Как правило, яичница из двух яиц, тушёные помидоры или фасоль – и кофе. Не то, к чему мы привыкли, честно. Так что парням пришлось тяжело, потому что привычной еды не было. Новизна Европы быстро начала приедаться». Быстрее всех к новым условиям адаптировался Чед, семья которого часто переезжала, когда он был ребенком. «Я впервые был в Европе и мне всё нравилось», – говорит Чед. «У меня были небольшие проблемы с желудком, но все быстро прошло. Тэд хворал постоянно, но его проблема была в том, что он вообще почти не пережевывал пищу, прежде чем проглотить. А вот у Курта были серьезные проблемы с едой из-за его желудка». Крейг добавляет: «Проблема Курта была в том, что он, растя в Абердине, никогда не испытывал особых проблем и был очень разборчив в еде, а здесь вся еда была совсем другая».

Перейти на страницу:

Все книги серии Music Legends & Idols

Rock'n'Roll. Грязь и величие
Rock'n'Roll. Грязь и величие

Это ваш идеальный путеводитель по миру, полному «величия рока и таинства ролла». Книга отличается непочтительностью к авторитетам и одновременно дотошностью. В ней, помимо прочего, вы найдете полный список исполнителей, выступавших на фестивале в Гластонбери; словарь малоизвестных музыкальных жанров – от альт-кантри до шугей-зинга; беспристрастную опись сольных альбомов Битлов; неожиданно остроумные и глубокие высказывания Шона Райдера и Ноэла Галлахера; мысли Боба Дилана о христианстве и Кита Ричардса – о наркотиках; а также простейшую схему, с помощью которой вы сможете прослушать все альбомы Капитана Бафхарта и не сойти с ума. Необходимые для музыканта инструменты, непредсказуемые дуэты (представьте на одной сцене Лу Рида и Kiss!) и трагическая судьба рок-усов – все в этой поразительной книге, написанной одним из лучших музыкальных критиков современности.

Джон Харрис

Биографии и Мемуары / Музыка / Документальное

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее