Читаем Nirvana: со слов очевидцев полностью

27 октября 1989: Nirvana и Tad выступают в Школе Восточных и Африканских Исследований при Лондонском Университете. «Фанаты прыгали даже с колонок, я в жизни не видел ничего подобного» – говорит Крейг. «Но с Nirvana я наблюдал это постоянно. Они начинали играть, и любая их вещь была как торнадо. Люди полностью теряли контроль над собой. Чего никто не понимал про Nirvana, так это того, что несмотря на весь хаос, который вокруг них происходил, они были весьма сплоченной, слаженной группой. Они знали как играть свою музыку знали как заставить её звучать круто. Временами у них бывали откровенно плохие концерты – настроение было скверное, мониторы не работали, еще что-то могло стать тому причиной. Но в том, как они играли, они были совершенно последовательны».

28 октября 1989: Следующее выступление прошло в Портсмуте в Энтертейнмент-Холле. Группа и персонал не сразу смогли найти площадку, поэтому приехали поздно – голодные и раздраженные, по словам Крейга. Крейг соглашается с тем, что тур был достаточно изнурительным, прежде всего из-за проблем с логистикой, но никак не «кошмарным», как считали многие – по крайней мере не для него.

«Я думаю, поначалу все были настроены оптимистично, но, может быть, это мне так казалось», – говорит Крейг. «Что касается меня, я был взволнован самим фактом того, что еду в Европу. Меня не особенно волновало, заплатят нам или нет, пока нас кормили. Мы работали с промоутерской компанией Paper Clip, и они нас с самого начала поразили – их стараниями у нас был фургон, мы бронировали номера в гостиницах. Как нам тогда казалось, этого было более чем достаточно. Они расписали нам концерты на два месяца вперед, в общем, всё было просчитано».

29 октября 1989: Следующий концерт проходит в верхнем зале паба Edward’s No. 8 в Бирмингеме. Чед утверждает, что во время этих ранних гастролей никто из музыкантов не употреблял наркотиков. «Если у Курта и были проблемы с тяжелыми наркотиками, то он, должно быть, хорошо их скрывал, потому что я ничего такого не замечал, пока был в группе», – говорит Чед. «У нас ведь там не было нужных связей, никаких выходов, мы просто никого не знали. Делал он что-то такое или нет, я просто не знаю, но во время тура мы много пили, а Курт, он не то чтобы… я имею в виду, что когда человек в таком состоянии, это всегда заметно. Он сильно меняется – вплоть до того, что он буквально не присутствует здесь, он не с вами. Но тогда у нас вообще не возникало подобных проблем».

30 октября 1989: Как и большинство концертов этого тура, выступление в Норвичском Центре Искусств не было «решительно непохожим на последнее шоу, что я видел», – говорит английский журналист Кеван Робертс. «Было спокойнее, зрителей было поменьше. Зал, конечно, не был пуст, но такого ажиотажа, как на концерте в Лондоне, тоже не было».

1 ноября 1989: Nirvana исполняет песни «About a Girl», «Dive» и «Love Buzz» и дает интервью в прямом эфире радиостанции VPRO Радио в Хилверсуме, Голландия. Тем же вечером группа играет в клубе Nighttown в Роттердаме. «В Голландии было клёво по ряду причин. Прежде всего потому, что наши агенты, Paper Clip, были из Голландии. Так что и концерты тут проходили лучше, в больших залах, с хорошей едой – и отношение к нам было хорошее», – говорит Крейг. «Я помню, что в Голландии было комфортно. Вообще именно там было очень круто – потому что для нас устроили большую радиопрограмму в прямом эфире. Но зрители там были посдержаннее, они не сходили с ума, как англичане».

2 – 5 ноября 1989: Nirvana и Tad играют ещё четыре концерта в Голландии, в следующем порядке: клуб Vera (Гронинген), Tivoli (Утрехт), Gigant (Апельдоорн), Melkveg (Амстердам). Выступление в Амстердаме закончилось тем, что Курт разбил гитару об пол и стал орать в микрофон под произвольный аккомпанемент группы. «Монитор стоял прямо напротив меня, а орал он в невероятно высокой тональности. Мой слух уже никогда не будет прежним», – смеется Чед.

«Те из нас, кто покуривал [из участников группы и персонала], оттягивались в местных заведениях и поглядывали в сторону района красных фонарей. Обычное амстердамское времяпрепровождение», – говорит Крейг. «Там был большой бар для туристов, назывался он «Бульдог», и парни зачастую покупали там травку. И восхищались самим фактом, что можно купить травы – и это не будет незаконно».

7 ноября 1989: Самое худшее по звуку выступление тура состоялось в клубе B-52 в западногерманском Мёнхенгладбахе. «В отношении звука концерт был просто катастрофой», – говорит Крейг. «Это было дерьмовое место, и аппарат у них был дерьмовый. Вообще дрянь был денек, и ночевали мы у кого-то дома, но я все это помню отрывочно. Да и вообще мало помню о самих концертах, а вот все, что было вокруг, помню отчетливо. Сами концерты как будто в расфокусе. Меня все время спрашивают меня: «Какой был ваш лучший концерт?». По мне, лучшим был тот, на котором мы добирались до конца программы и ничего при этом не портилось».

Перейти на страницу:

Все книги серии Music Legends & Idols

Rock'n'Roll. Грязь и величие
Rock'n'Roll. Грязь и величие

Это ваш идеальный путеводитель по миру, полному «величия рока и таинства ролла». Книга отличается непочтительностью к авторитетам и одновременно дотошностью. В ней, помимо прочего, вы найдете полный список исполнителей, выступавших на фестивале в Гластонбери; словарь малоизвестных музыкальных жанров – от альт-кантри до шугей-зинга; беспристрастную опись сольных альбомов Битлов; неожиданно остроумные и глубокие высказывания Шона Райдера и Ноэла Галлахера; мысли Боба Дилана о христианстве и Кита Ричардса – о наркотиках; а также простейшую схему, с помощью которой вы сможете прослушать все альбомы Капитана Бафхарта и не сойти с ума. Необходимые для музыканта инструменты, непредсказуемые дуэты (представьте на одной сцене Лу Рида и Kiss!) и трагическая судьба рок-усов – все в этой поразительной книге, написанной одним из лучших музыкальных критиков современности.

Джон Харрис

Биографии и Мемуары / Музыка / Документальное

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее