Читаем Nirvana: со слов очевидцев полностью

В шестом классе, взгляды Курта на жизнь снова изменились. «Когда я был ребенком, я думал, что все так здорово», – рассказывал он журналисту Бобу Гулла в 1990-м (это интервью было опубликовано только в 1999-м на портале www.cdnow.com). «Я был так рад, что расту. Но в шестом классе я понял: оп-па, вся моя жизнь ни к черту не годится. Все, кого я знаю – мудаки».

Февраль 1978 года. Отец Курта Дон женился и стал отчимом двоих детей. Курт был этим недоволен. «Я пытался сделать все, чтобы он чувствовал себя нужным мне», – говорит Дон Кобейн в книге «Приходи таким, какой ты есть». «Но он не хотел быть со мной, он хотел быть с матерью, но ей он тоже не был нужен». Венди в ответ утверждала, что Дон швырнул Курта через комнату, когда ему было шесть лет. Дон это отрицал.

<p>1979</p>

В двенадцать лет, увидев фотографии Sex Pistols в журнале Creem, Курт начинал увлекаться панк-роком. «Думаю, что я хотел играть в панк-группе до того, как впервые услышал панк-рок» – рассказывал Курт журналу Hits. «Я был подписан на Creem, и тогда, в двенадцать, я понял: это именно то, чем я хочу заниматься. Я услышал эту музыку годы спустя: мы жили в очень маленьком городке».

В этом же году Кобейн вплотную познакомился со спиртным и попал на свой первый рок-концерт. Это было выступление Сэмми Хагара[4]. «Меня и моего друга его сестра отвезла на концерт в Сиэтл», – рассказывал Курт Джине Арнольд для ее книги «Дорога 666: на пути к Nirvana» (1993). «По дороге туда мы выпили упаковку пива, застряли в пробке, мне было плохо, и я обмочился. Когда мы вошли в зал, мимо ходили люди, дымя трубками с марихуаной – а я никогда прежде ее не курил, ну и улетел реально».

Тем временем десятилетний Дэйв Грол приобрел серьёзный музыкальный опыт. «Когда я был в пятом классе», – рассказывал он позднее австралийскому журналисту Мюррею Энглхарту – «да, думаю, мне было десять, мы с лучшим другом впервые посмотрели фильм Let There Be Rock – про AC/DC. Я никогда прежде не бывал на рок-концертах и не смотрел кино про рок, и это грёбаное видео реально изменило всю мою жизнь, чувак!». Вскоре он собрал свою первую группу – The H.G. Hancock Band.

В этом же году четырнадцатилетний Крис Новоселич переехал в Абердин (Вашингтон). Мария Новоселич в 1992-м рассказала газете Seattle Times, что причиной переезда в Абердин было то, что «там жило много хорватов». Семья Чада Чаддинга тоже перебралась в штат Вашингтон, сначала в Порт-Анжелес, а затем на Бэйнбридж-Айленд, что в двадцати минутах на пароме от Сиэтла. Тогда же Брюс Павитт начал издавать журнал Subterranean Pop. Позднее он станет одним из основателей рекорд-компании Sub Pop Records.

14 июня 1979: Дон Кобейн пытался получить право на опеку Курта в Верховном суде Грэйс-Харбор.

Июль 1979: В семье Курта началась череда самоубийств. Как сообщил журнал Rolling Stone, двоюродный дед Курта Бёрл Кобейн совершил самоубийство, выстрелив себе в живот. Брат Берла Кеннет в 1984 году покончил с собой тем же способом, что позднее Курт – выстрелив себе в голову. Мать Курта Венди рассказывала еженедельнику Entertainment Weekly, что ее дед также пытался покончить с собой и в конечном итоге умер от ранений.

В этом же интервью Венди признавала что у Курта, вероятно, была «неверно или просто недиагностированная депрессия», и что симптомы этой депрессии были налицо: «Теперь, задним числом, я понимаю, что проблемы со сном в подростковом возрасте означали именно это. Он очень много спал, но, казалось, он просто набирается сил, как всякий подросток. Но теперь я оглядываюсь и понимаю: с этого-то все и начиналось».

<p>1980</p>

После череды судорожных движений между домами своих родителей, Курт снова сменил школу – теперь он учился в Средней школе Миллера в Абердине. Отец заставил его вступить в бейсбольную команду имени Бэйба Рута[5]. Не любитель спорта, Курт также был принуждаем к поездкам с отцом на охоту и вступлению в юношескую команду армрестлинга. В знак протеста В качестве протеста или чтобы публично выставить отца дураком, во время решающего матча Курт упал на маты и не стал вставать, вместо того, чтобы участвовать в борьбе вместе с командой.

В восьмом классе, у Курта диагностировали сколиоз – в незначительной степени. Проблемы со здоровьем преследовали его всю жизнь. Помимо сколиоза (а в детстве, как мы помним, гиперактивности) он страдал от хронического бронхита и сильных болей в желудке. Позже он стал лечить свои хвори с помощью героина и даже экспериментировал с симулятором виртуальной реальности, пытаясь научиться контролировать боль.

Июнь 1980: Крис также в детстве страдал от депрессии. Обеспокоенные этим, родители отправили его к родственникам в Хорватию, где он жил в течение года.

<p>1981</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Music Legends & Idols

Rock'n'Roll. Грязь и величие
Rock'n'Roll. Грязь и величие

Это ваш идеальный путеводитель по миру, полному «величия рока и таинства ролла». Книга отличается непочтительностью к авторитетам и одновременно дотошностью. В ней, помимо прочего, вы найдете полный список исполнителей, выступавших на фестивале в Гластонбери; словарь малоизвестных музыкальных жанров – от альт-кантри до шугей-зинга; беспристрастную опись сольных альбомов Битлов; неожиданно остроумные и глубокие высказывания Шона Райдера и Ноэла Галлахера; мысли Боба Дилана о христианстве и Кита Ричардса – о наркотиках; а также простейшую схему, с помощью которой вы сможете прослушать все альбомы Капитана Бафхарта и не сойти с ума. Необходимые для музыканта инструменты, непредсказуемые дуэты (представьте на одной сцене Лу Рида и Kiss!) и трагическая судьба рок-усов – все в этой поразительной книге, написанной одним из лучших музыкальных критиков современности.

Джон Харрис

Биографии и Мемуары / Музыка / Документальное

Похожие книги

Обри Бердслей
Обри Бердслей

Обри Бердслей – один из самых известных в мире художников-графиков, поэт и музыкант. В каждой из этих своих индивидуальных сущностей он был необычайно одарен, а в первой оказался уникален. Это стало ясно уже тогда, когда Бердслей создал свои первые работы, благодаря которым молодой художник стал одним из основателей стиля модерн и первым, кто с высочайшими творческими стандартами подошел к оформлению периодических печатных изданий, афиш и плакатов. Он был эстетом в творчестве и в жизни. Все три пары эстетических категорий – прекрасное и безобразное, возвышенное и низменное, трагическое и комическое – нашли отражение в том, как Бердслей рисовал, и в том, как он жил. Во всем интуитивно элегантный, он принес в декоративное искусство новую энергию и предложил зрителям заглянуть в запретный мир еще трех «э» – эстетики, эклектики и эротики.

Мэттью Стерджис

Мировая художественная культура
Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Миф. Греческие мифы в пересказе
Миф. Греческие мифы в пересказе

Кто-то спросит, дескать, зачем нам очередное переложение греческих мифов и сказаний? Во-первых, старые истории живут в пересказах, то есть не каменеют и не превращаются в догму. Во-вторых, греческая мифология богата на материал, который вплоть до второй половины ХХ века даже у воспевателей античности — художников, скульпторов, поэтов — порой вызывал девичью стыдливость. Сейчас наконец пришло время по-взрослому, с интересом и здорóво воспринимать мифы древних греков — без купюр и отведенных в сторону глаз. И кому, как не Стивену Фраю, сделать это? В-третьих, Фрай вовсе не пытается толковать пересказываемые им истории. И не потому, что у него нет мнения о них, — он просто честно пересказывает, а копаться в смыслах предоставляет антропологам и философам. В-четвертых, да, все эти сюжеты можно найти в сотнях книг, посвященных Древней Греции. Но Фрай заново составляет из них букет, его книга — это своего рода икебана. На цветы, ветки, палки и вазы можно глядеть в цветочном магазине по отдельности, но человечество по-прежнему составляет и покупает букеты. Читать эту книгу, помимо очевидной развлекательной и отдыхательной ценности, стоит и ради того, чтобы стряхнуть пыль с детских воспоминаний о Куне и его «Легендах и мифах Древней Греции», привести в порядок фамильные древа богов и героев, наверняка давно перепутавшиеся у вас в голове, а также вспомнить мифогенную географию Греции: где что находилось, кто куда бегал и где прятался. Книга Фрая — это прекрасный способ попасть в Древнюю Грецию, а заодно и как следует повеселиться: стиль Фрая — неизменная гарантия настоящего читательского приключения.

Стивен Фрай

Мировая художественная культура / Проза / Проза прочее