Нирваническое возрождение. Кровь захлестнула мир!

С этими словами её голова устало упала ему на грудь, и она закрыла глаза. Когда её глаза закрылись, Мэн Хао застыл на месте. Почувствовав, что она лишь потеряла сознание, он наконец дал волю своей скорби. Он посмотрел на небо, но оно было мутным из-за бегущих из глаз слез.

Он не хотел разбудить Сюй Цин, поэтому нёс её очень осторожно. Миновав горы и равнины, они достигли ущелья Кровавого Принца в секте Кровавого Демона и их дома.

Он отправился к патриарху Кровавый Демон за советом, но его пещера бессмертного была запечатана кровавым барьером, который не пустил его внутрь. Патриарх Кровавый Демон спал и не мог проснуться раньше срока. Вернувшись долину, Мэн Хао с болью в сердце обнял Сюй Цин. Убрав выбившуюся прядь волос за ухо, он мягко сказал:

— Мы договорились, что проведем эту сотню лет вместе. Потом тебя ждет реинкарнация, а я отправлюсь на твои поиски.

Сюй Цин открыла глаза и слабо ему улыбнулась. Она не видела, как на руке, который гладила её по волосам, осталась прядь выпавших волос. При виде этого Мэн Хао вздрогнул. Он быстро сжал пальцы, заставив прядь исчезнуть.

На лице Сюй Цин ни кровинки, её волосы, как и жизнь, увядали на глазах. Её лицо тоже медленно менялось. Она лишилась своей молодости и красоты. Теперь её лицо испещряли морщины. Движение времени влияло на её тело так, словно для неё прошло уже очень много лет.

Наблюдая, как его красивая невеста медленно стареет, Мэн Хао чувствовал, будто лишился сердца. Осталась лишь пустота, как если бы в его груди разверзлась зияющая дыра. Сюй Цин посмотрела на мерцающие звезды ночного небосвода.

— Как бы я хотела... — прошептала она с теплотой, — вернуться во времена секты Покровителя. Я бы стала твоей старшей сестрой по секте, а ты был бы моим младшим братом... Я бы познакомила тебя с моей семьей. Помню, перед тем, как меня забрали в секту, у меня был младший брат. Как бы я хотела... остаться рядом с тобой навечно...

Она слабела, поэтому её глаза вновь закрылись, и она уснула. Мэн Хао уже понял, что жизненная сила Сюй Цин подошла к концу. Её физическое тело увяло до такой степени, что, казалось, могло исчезнуть в любую секунду. В ней не осталось энергии, она была так же слаба, как свеча на сильном ветру...

Сюй Цин старела. Теперь она не выглядела как молодая девушка, а стала женщиной средних лет. Но для Мэн Хао она навсегда останется молодой красавицей, которой он давным-давно подарил пилюлю Красоты!

— Я не позволю тебе меня покинуть, — сказал он мягко, — мы ведь договорились провести вместе эти сто лет!

В его глазах разгорелось пламя небывалой решимости. Он нежно погладил её по щеке. После длинной паузы он ненадолго закрыл глаза. Открыв их, он сложил в кулак все пальцы правой руки, кроме указательного пальца. Судя по всему, этот палец был единственной частью тела, которой не коснулась увядающее проклятие. Всё потому, что там хранились остатки его вечного предела.

Он осторожно разрезал подушечку пальца и аккуратно выдавил несколько капель крови на губы Сюй Цин. Крови, которая несла с собой его вечный предел.

Её губы окрасились в алый и на секунду создалось впечатление, что, в отличии от остального тела, только они не потеряли своего цвета. Рубиновые губы резко контрастировали с её пепельно-серой кожей. Как только кровь коснулась губ, её лицу вернулась молодость. А вот Мэн Хао задрожал, его тело еще немного увяло. Вечный предел ослаб, но в его сердце зародилась надежда.

Спустя три дня Мэн Хао осознал, что его вечный предел не мог остановить увядание Сюй Цин. В конце концов он горько рассмеялся.

Волосы Сюй Цин почти полностью поседели, а её лицо было как у женщины, разменявшей несколько десятков лет. Она заметно похудела, лишившись своей красоты. Однако Мэн Хао не забудет до конца своих дней теплоту её глаз, изгиб её губ.

Наконец она улыбнулась и попросила Мэн Хао перестать использовать кровь вечного предела. У неё сжималось сердце каждый раз, когда он это делал. Причем это пугало её куда больше, чем мысли о её неминуемой кончине.

— Просто останься со мной, — попросила она, — до самого конца. Отправь меня на реинкарнацию... Это тоже неплохо. Мы пообещали друг другу целую жизнь. Поэтому... я просто посплю немного. Когда я проснусь, то вновь увижу тебя. Да?..

— Конечно! — сказал Мэн Хао, но его голос предательски дрогнул.

Шли дни, Сюй Цин продолжала стареть. С каждым днём она бодрствовала всё меньше и меньше. Большую часть времени она спала. Мэн Хао сидел рядом с ней, ни разу не ступив за пределы ущелья. Он крепко прижимал её к себе, словно боялся, что она могла в любую секунду исчезнуть.

Что до его тела, однажды вечный предел вновь пробудился и начал восстанавливать его. Пока сила проклятия медленно изгонялась из его тела, Сюй Цин продолжала слабеть.

Мэн Хао перепробовал всё, чтобы повернуть исчезновение жизненной силы Сюй Цин вспять, но всё в пустую. Он ненавидел слабость своей культивации, но еще больше ненавидел жестокость проклятия Северных Пустошей.

Его сердце уже пропитывала дьявольщина, но он подавлял её, заковав в тяжелые цепи. Но сейчас... эти цепи начали слабеть...