Нирваническое возрождение. Кровь захлестнула мир!

Вокруг секты Кровавого Демона кровавая бойня ни на минуту не затихала. Дух Пилюли, патриарх Сун и все эксперты пика Поиска Дао Южного Предела сражались в месте, которое, по сути, являлось главным полем боя этой войны. Они настолько долго сражались и убивали, что их глаза полностью налились кровью.

Патриарх Сун потерял в одной из схваток правую руку и глаз. Его аура ослабла, поэтому он был вынужден начать сжигать свою жизненную силу. Сунь Тао из секты Пурпурной Судьбы лишился физического тела и теперь был зарожденным божеством. Однако вокруг него кружились алхимические печи, с помощью которых он мог продолжать сражаться. Патриарх Золотой Мороз получил серьезное ранение. С ходом сражения он постепенно возвращал себе сознание и избавлялся от тумана в голове. Когда его ум полностью прояснился, он не сбежал, а лишь горько рассмеялся.

— Я согрешил! — взревел он. — Согрешил против Южного Предела!

После этих слов он начала сражаться с удвоенным остервенением.

Третий патриарха клана Ли не сумел вернуть себе ясность рассудка. Он погиб в бою. Его смерть потрясла всех на поле боя. Он был экспертом на пике Поиска Дао и смерти предпочел самоуничтожение. Хотя ему и не удалось убить никого из вражеских экспертов пика Поиска Дао, он сумел серьезно ранить троих.

Дух Пилюли тоже ранили, и сейчас он валился с ног. Как вдруг на его лбу проступила пурпурная метка. Похоже, она всё это время была запечатана... и только сейчас печать спала. С появлением метки его культивация перешла с начальной ступени на позднюю ступень Поиска Дао. Словно внутри него разбушевалось настоящее море, грозясь в любую секунду вырваться наружу.

Экспертов стадии Отсечения Души погибло еще больше, однако и Северные Пустоши несли серьезные потери. Война развивалась стремительно, на каждом поле боя реками лилась кровь.

Слыша доносящиеся снаружи ущелья Кровавого Принца звуки резник, Мэн Хао держал Сюй Цин, наблюдая, как она постепенно стареет. На её лице появилось еще больше морщин, а волосы полностью побелели. Наконец боль в его сердце установила резонанс с творящимся снаружи сражением и резней. Он никак не мог помочь остановить исчезновение жизненной силы Сюй Цин. Ничего нельзя было сделать, кроме как наблюдать за медленно меркнущей красотой. В её затуманенных глазах больше не было ни искр, ни отражения, когда она их открывала. Весь её мир был затянут туманной дымкой.

— Когда меня не станет, ты будешь скучать?.. — спросила она.

Услышав это, по щекам Мэн Хао побежали слезы, а в груди больно закололо. Он прижал её покрепче, позволив слезам упасть на её лицо.

— Не плачь... — прошептала она, использовав последние крохи сил она дрожащей рукой смахнул слезы с его щек. — Я рада, что встретила тебя на горе Дацин... Я надеюсь, что после моей реинкарнации ко мне вернутся воспоминания на другой горе Дацин... и ты будешь рядом... Мэн Хао, в последнее время я много мечтаю. Мечтаю... вернуться на гору Дацин или в секту Покровителя...

Пока она говорила, пламя её жизненной силы медленно блекло. Сейчас она полностью проснулось. Это явно был последний момент ясности перед смертью, последняя вспышка её жизненной силы. Туман из её глаз исчез, теперь её взгляд был кристально чист и полон теплоты. Они буквально сияли нежеланием расставаться.

Она не хотела покидать земли Южного Предела, не хотела оставлять Мэн Хао одного. Её держало здесь слишком многое, слишком много воспоминаний. Она не хотела расставаться со всем этим. Она хотела остаться с Мэн Хао на следующие сто лет. К сожалению... это было невозможно.

Вздохнув, она почувствовала глубоко в душе непередаваемое сожаление. Сожаление, что свадебная церемония... была завершена лишь наполовину.

— Мэн Хао... позаботься о себе... Если ты будешь жить, буду жить и я... Если ты умрешь, умру и я... Когда придет день возвращения воспоминаний после реинкарнации, ты должен быть рядом... Если тебя не окажется рядом, тогда я не хочу пробуждаться из тьмы неведения.

Свет в её глазах постепенно угасал. Рука, которой она несколькими мгновениями ранее смахнула слезы с его щек, без сил упала на землю. Но Мэн Хао успел поймать её. В его взгляде, направленном на Сюй Цин, смешались горечь и теплота.

Он положил руку ей на спину и отправил в неё еще немного своей жизненной силы. Из-за этого его волосы полностью побелели. Это поддержало её жизненную силу, позволив ей продержаться еще немного. Она смогла еще вдохнуть этот сладкий воздух, с которым так не хотела расставаться, а в её глазах вновь слабо вспыхнули при взгляде на Мэн Хао.

— Отпусти меня... — почти без сил прошептала она.

Глаза Мэн Хао сияли решимостью.

— Наша свадьба еще не завершена, — сказал он, — я не могу отпустить тебя... Сначала завершим церемонию и свяжем себя узами!

С этими словами он покрепче прижал её к себе и взмыл в небо. Ведь именно его поток жизненной силы не давал ей исчезнуть.