Нищебродский

– Ты мне щас ответишь за своего отца! – Сашка рванулась вперед, но ее вовремя удержал Вася. – Какого крокодила нас привезли в эту дыру?! Где мое зеркало во всю стену, как в брошюрке было нарисовано? Почему нет телевизора, я хочу посмотреть Дом-2. Сегодня Елизавета Бачурина должна ответить согласием на предложение Евстигнея Пузырева!

– О, вы ошибаетесь, – залебезил Нищебродский-младший, – все уже убрано, почищено, расставлено, повешано. И ваше зеркало во всю стену тоже.

Сашка икнула и захлопнула рот.

– Как тебя, говоришь, зовут?.. – Вадик вышел вперед и протянул руку: – Вадим.

– Матвей Нищебродский. Можно просто Мотя.

– Ну, Мотя, давай, веди! – Лёня засунул руки в карманы.

– Ты чего, тезка? – спросил я Сашку.

Она пялилась в одну точку за моей спиной и тыкала пальцем, беззвучно открывая и закрывая рот.

Тьма вдруг показалась желейной, излишне сладкой, провонявшей канализацией. Я медленно повернулся и уставился на вывеску, украсившую дверь. Когда мы уходили, я ее не заметил. Стало быть, не было вывески, когда мы уходили; Нищебродский повесил.

«Добро пожаловать в Сраный Отель».

– Все для клиента, – нехорошо улыбнулся Мотя. Откуда он, черт возьми, узнал, о чем я думаю?

В холле зажегся свет, пол блестел и походил на каток, я шагал аккуратно, чтобы не поскользнуться, двери украсились табличками «не беспокоить», правда кровати остались такими же продавленными, а матрас – пыльным.

– Ничего-ничего, спать вам не придется, – махнул рукой Мотя, и дверь в мой номер захлопнулась. Наверное, сквозняк.

Парни и Сашка все еще стояли посреди холла, словно боялись, что крыс и насекомых в комнатах за время нашего отсутствия стало больше. Я, как старший в компании перетрусивших студентов, решил взять руководство на себя, хлопнул в ладоши, и все подпрыгнули.

– Я уже хотел на стол лезть, – признался Лёня.

На столе крупными кривыми буквами было написано: «Сделано в Европе».

– Кто там заказывал евроремонт? – невесело усмехнулся Вадик, а Сашка подняла дрожащую руку.

***

Нищебродский оказался неплохим парнем, раздал всем чистые полотенца и целые куски мыла, показал, как включается душ, распахнул форточки и отобрал кошельки с мобильниками.

– …а то вдруг нам на счет скинут деньги, и мы их обналичим открывашкой, – проворчал Вадик, но мобильник все же выложил на поднос.

Помывшись и распихав вещи по шкафам, мы собрались в холле и откупорили бутылку вина какого-то древнего года. Мотя выпить за компанию решительно отказался и ретировался на кухню, Вася осушил два бокала, а Дмитрий Степаныч изрек:

– Сносно.

В ту же секунду раздался стук в дверь.

– Нищебродский! Открой! – нет, я не сноб, но ведь это работа швейцара. Тишина превратилась в огромную тетку, похожую на домоправительницу из мультика, и нагло сложила руки на груди. Не буду, говорит, открывать.

– Ну и обслуживание, – фыркнул Лёня и, в два шага преодолев расстояние до двери, распахнул ее. На пороге стоял промокший Мотя. – Ты как там оказался? – опешил Лёня.

– За сыром ходил, он в погребе. В окно вышел, так быстрее. А вы чего еще не спите? Время уж за полночь.

В окно вышел. Мне одному почудилось, что окна в этом доме плотно закрыты?

– А мы уже идем, – послушно пробасил Вася и с трудом поднялся на ноги. Подвески на старой люстре звякнули.

По комнатам мы разбрелись молча и, не сговариваясь, перетряхнули белье в поисках тараканов. Будильник я заводить не стал: на отдыхе мы, в конце концов, или нет?

На следующее утро завтракали печеньками, потому что другой еды в гостинице не нашлось. Запоздалое осознание того, что в нашем распоряжении всего шесть тысяч на всех, заставило желудок заурчать сильнее, и Сашка, как единственная женщина, решила составить список необходимых продуктов. Лёня с Васей вызвались сходить в городок и найти там что-то, кроме дохлой мыши в холодильнике.

– Значит так. Колбасу отечественную не берите, гадость жуткая, сигареты не забудьте, сок только с мякотью, а не тухлятину с пакетах, из фруктов – киви покрупнее, они жутко полезные.

– А мясо? – возмутился Дмитрий Степаныч.

– Ну и мяса возьмите на свой вкус, я не разбираюсь. Еще виски, а мне ликер, я вот здесь название записала.

– Может, картошечки? И сосисок с кетчупом, а еще хлеба с икоркой, – размечтался Вася и мечтательно причмокнул.

Сашка посмотрела на него, как домохозяйка на проржавевшую раковину. «Работы много», – читалось в ее глазах.

– Хлеба захватите, – милостиво разрешила она.

Лёня с Васей ушли, а мы пошли осваивать территорию. Жить нам здесь неделю, и придумывать развлечения предстояло самим. В библиотеке нашелся план дома и несколько полок с книгами, я выбрал себе парочку и приметил еще с десяток, а Дмитрий Степаныч вцепился в родного Канта. Сашка прихватила план, Вадик пожал плечами и взял со стола пару потрепанных тетрадок, чтобы разжигать огонь в камине.

Согласно плану, в гостинице было три этажа. На третий никто, кроме Нищебродского и Саши не заходил, остальные номера располагались на втором.