Нищета доктрины потребительства

На лондонской ярмарке можно было проследить почти все основные направления конкурентной борьбы автомобильных монополий. Для крупносерийных авто­мобилей она проходит под девизом: экономичность, вме­стительность и конкурентоспособность. Дорогое горю­чее заставляет снижать рабочий объем двигателей. По­этому показатель дальности пробега автомобиля на од­ном галлоне бензина стоит, пожалуй, на первом месте после цены.

В классе малосерийных — «роскошных» — автомо­билей достоинства машины определяются совсем дру­гими критериями. Их будущих владельцев не слишком беспокоит расход бензина. В данном случае гораздо важнее вычурность формы, наличие кондиционера... и опять же цена. Ведь чем выше цена, тем меньше людей смогут приобрести данную марку и тем приятнее для современных крезов обладание ею. Верхнего предела цены для таких машин не существует. Из выставлен­ных автомобилей самым дорогим был «роллс-ройс» марки «камарг» стоимостью около 32 тыс. фунтов стер­лингов. Но вскоре английская фирма «Пантера» выста­вила свою новую модель «савой» по цене... 60 тыс. фун­тов стерлингов. Одним из «достоинств» этой машины являются замшевая обивка салона и ковер из меха нор­ки. Эксплуатация автомобилей такого класса стоит в год столько же, сколько новый автомобиль массового производства...

А взять средний показатель числа собственных до­мов. Не так давно радиостанция «Голос Америки», ви­димо желая поразить воображение своих слушателей, поведала о том, что в США 63% белого населения и 42% черного имеют собственные дома. Красочная кар­тинка счастливой семьи на пороге собственного кот­теджа всегда была стержнем американской пропаган­ды. Но данные проведенного конгрессом США обследо­вания говорят о другом — лишь 15% граждан страны живут в «собственных четырех стенах». В последнее время это число все более сокращается. Остальные «собственники» фактически владеют тем, что им не при­надлежит. Владельцы заложенных и перезаложенных домов, а их в США миллионы, в большинстве своем яв­ляются, по существу, не хозяевами, а жильцами. Месяч­ные платежи, вносимые ими, значительно увеличивае­мые уплатой процентов и все более высоких налогов на земельную собственность, а также растущей стои­мостью эксплуатации, ремонта жилища, строительных материалов и в особенности горючего, не меньше, а во многих случаях и больше величины квартирной платы жильцов-съемщиков. Подлежащие уплате проценты при продаже дома в рассрочку на 20—30 лет практиче­ски удваивают действительную его цену. Поэтому мно­гие так никогда и не становятся полными хозяевами своих домиков.

Десятки миллионов рядовых американцев заинтере­сованы прежде всего в строительстве доступных для них обычных городских жилых зданий. Но именно в этой области жилищный кризис сказывается особенно жестоко. В 1974 г. было заложено под строительство 1,3 млн. новых домов всех типов — на миллион мень­ше, чем в 1973 г. В 1975 г. закладка новых домов едва достигла скудного уровня предшествующего года. Не­хватка жилья влечет за собой рост квартплаты в до­мах старой постройки, хотя она уже сейчас превышает четверть заработка трудящихся.

«Общество массового потребления» характеризуется резкими диспропорциями в структуре потребления у многих слоев населения: покупка дорогих престижных товаров оборачивается жесткой экономией на питание, расходов на медицинскую помощь, удовлетворение культурных потребностей и т. д.

Явное искривление структуры потребления хорошо видно на примере такой страны, как Япония. Одной из причин стремительного взлета японской экономики в послевоенный период явилось, как известно, широкое использование достижений прогресса науки и техники. Эту страну считают образцом высокой обеспеченности населения товарами таких ведущих отраслей современ­ности, как радиотехника и электроника. Однако по ка­лорийности питания — 2200 калорий в день — японский трудящийся находится на уровне жителя Пакистана, потребляя протеина в 2—3 раза меньше, а животного жира — в 2—3,5 раза меньше, чем западноевропейский рабочий.

Изучение динамики и структуры личного потребле­ния в капиталистических странах наглядно показывает, что оно остается классовым, глубоко различаясь в отно­шении количества и качества товаров и услуг. Эти раз­личия в потреблении определяются уровнем доходов в связи с классовой принадлежностью. Собственность на предметы потребления, равно как и обладание несколь­кими акциями, отнюдь не тождественна собственности на средства производства, как пытаются утверждать теоретики «общества потребления». Наличие у рабочего автомашины и даже собственного домика не освобож­дает его от ежедневной необходимости продавать свою рабочую силу и только таким способом обеспечивать свое существование.