Нищета мозга

Иначе говоря, П.А. Кропоткин, идя от противного, показал, что невыполнимость условия появления одинаковых «сознательных автоматов» делает бессмысленным построение анархического устройства сообщества гоминид. По этим причинам работы П.А. Кропоткина до сих пор раздражают анархо - утопистов, которые сами, кроме заунывного призывания беременных школьниц к совести, самосознанию и человеческому достоинству, ничего предложить не могут. В лучшем случае, как и столетие назад, анархисты предлагают всем одновременно вернуться к животным принципам поведения в рамках утопических коммун, что, по их мнению, не потребует длинного пути личного обогащения. На самом деле анархизм, родовые, племенные, феодальные, социалистические и постиндустриальные отношения едины в стремлении максимальной маскировки биологических принципов поведения, диктуемых нашим изощрённым, но обезьяньим мозгом.

Следовательно, историческая смена общественно-политических формаций является побочным результатом эволюции мозга. Этот циклический процесс всегда начинается с того, что среди обитателей архаичной социальной системы появляются особи с увеличенной изменчивостью мозга. В результате искусственного отбора происходит селекция людей, обладающих наиболее эффективным мозгом, для данной среды и системы отношений. Обладателям востребованных конструкций мозга создаются наиболее благоприятные условия для жизни и размножения. Воспроизводство селекционированных вариантов строения мозга приводит к увеличению численности людей с похожими социальными взглядами на развитие общества. Когда численность обладателей искусственно культивированной конструкции мозга достигает 10 - 15%, приходит пора замены системы социальных инстинктов. Это случается не сразу, а по мере распространения социальных фантазий обладателей новой конструкции мозга. Сходство организации их мозга гарантирует иллюзию широкого общественного признания и поддержку самых необычных идей. Привыкание к идеям свежей социальной

модели отношений обычно приводит к революционной смене формации. Вполне понятно, что новая структура общества требовательно отбирает людей, отвечающих её целям. Перемешивание различных слоёв общества увеличивает полиморфизм мозга, который становится источником появления людей с необычными вариантами его изменчивости. Обладатели востребованного мозга вновь получают материальные и репродуктивные преимущества. Начинается новый цикл искусственного отбора, который продолжит эволюцию нашего головного мозга.

10. БУТЕРБРОДЫ МОЗГА

В этой главе речь пойдёт не о бутерброде с обжаренными в панировочных сухарях ломтиками жирненького мозга, а о повседневной нищете нашего сознания. Все абстрактные и гуманистические ценности современного общества являются результатом длительной социальной трансформации архаичных инстинктивных форм поведения. В определённые периоды развития человечества они возникли как критерии оценки результатов социального сортинга мозга людей по определённым способностям. Искусственный отбор происходил так же, как и в среде собаководов, желающих получить псину со строго определёнными свойствами поведения. Отбираются и размножаются только те особи, которые обладают искомыми свойствами. Остальные отбраковываются и уничтожаются. Так же цинично и ещё более жестоко в сообществах гоминид поступают все и всегда, но делают это неосознанно. Социальный отбор среди людей не более гуманистичен, чем утопление щенков в мешке, но скрыт за изящным словоблудием и благостью лживых обещаний.

По сути дела, существует и культивируется система мечтаний человечества о преданности, независимости, гордости, морали, чести, честности и ряде других социальных ценностей. Эти безусловные достижения развития социальных инстинктов обычно условно-умозрительны и скрывают плоды оголтелой биологической и социальной эволюции мозга человека. Возникает представление о необычной эволюционной кулинарии. Самые лучшие поступки и прекрасные порывы «души» человека являются внешним слоем бутерброда или гамбургера. Они, безусловно, искренни, благородны, посвящены всему человечеству и продиктованы лучшими намерениями. В момент действия они абсолютно честны, в них нет никакой лжи или лицемерия. Правда, о таких поступках потом часто жалеют и сомневаются в их разумности. Благородные устремления постоянно вступают в противоречие с убогой обезьяньей

реальностью. Немного покопавшись в своих ощущениях, искатель справедливости и честности неожиданно находит множество разумных причин ограничить свои чрезмерные претензии к неказистому человечеству. Это означает, что под слоем цивилизованности в человеческом мозге спрятаны архаичные мотивации поведения, заложенные в наш мозг ещё хвостатыми предками. Поиску скрытого слоя в бутерброде поведения человека посвящена настоящая глава книги.