Нищий Король

Председатель стоял, как вкопанный, от шокирующего зрелища у него отвисла челюсть и, всегда обильная слюна, хлестала прямо на галстух, а по нему затекла косому под пиджак и когда промочила насквозь сорочку, только тогда, он пришёл в себя.

— Скоты безрогие! — бешено жестикулируя он бросился к рабочим, ворвался в их круг, пиная и кусая подчинённых за ноги, он пробился к экскаватору, запрыгнул в кабину и, брызжа слюной, заорал в лицо машинисту — Как посмел, хам!? Кто дозволил!? Я — Заяц! На каком основании ты вмешался в, утверждённый мною, строительный процесс!?

Машинист вытащил из — под каски перепачканный мазутом платок, обтёр лицо от заячьих мокрот и, уперев ладонь, в пухлую грудь председателя отстранил его на расстояние вытянутой руки, что, хоть как — то, сократило орошение, благодаря недолёту слюнных масс.

От ярости Заяц, уже, даже, не произносил слов, только невнятное сипение, сопровождавшееся заплёвыванием всех вокруг.

Несчастные рабочие, только, успевали прятали лица, закрывая их воротиками.

— Да уймись ты, уже, папаша, — попросил Зайца машинист экскаватора — что плохого случилось? Ты — спишь, работа — идёт, всё, как обычно. К чему скандалить?

Заяц взял минутку, что бы отдышаться и утереть слюни рукавами.

— Какой я тебе папаша? — задыхался Заяц — Ты что здесь делаешь? Почему работам мешаешь?

— Почему же мешаю? — искренне огорчился машинист — Наоборот помогаю, в свой законный выходной. Пришли ко мне утром ребята, зовут, мол, подсоби — не откажи, срочность случилась. Как отказать?

— Ой, не ври начальнику, быдло! — Заяц схватил машиниста за грудки — Я, вас лодырей знаю, вам работать — как серпом по причинному месту, а уж тем более в выходной. Нет! Это ты специально мне насолить решил!

— Нет! Нет! Что вы! — испугался машинист — И в уме не было! Клянусь! Только не увольняйте! Они мне предложили каравай чёрного хлеба и четверть самогона, вы же знаете какая у меня нужда, вы за прошлый месяц меня на две трети трудодней наказали и я за них ничегошеньки не получил, так, что бы с голоду не помереть и согласился, выбора не было.

— Что бы с голоду не помереть, — прошипел Заяц — а четверть самогона — это, что бы от жажды спастись?

Машинисту не чем было крыть и он спасовал перед весомыми аргументами председателя.

— Значит так, — Заяц отрыгнул перегаром — сейчас ты уберёшь всё, что насыпал, затем вернёшь реку в русло, а завтра, с утра, что бы заявление на расчёт по собственному желанию было у меня на столе! Уяснил?

— От меня? — дрожащим голосом спросил машинист.

— Ну не от меня же! — подтвердил Заяц — От меня вы заявления никогда не дождётесь! — он поглядел из кабины на угрюмые лица рабочих и что бы они все хорошо расслышали повторил — Не дождётесь! Я знаю, что вы, ленивые скоты, только и мечтаете, что бы я с поста ушёл. И не думайте! Я никогда не уйду! Я, ещё, на ваших внуках ездить буду, ибо я — вечен! Не за просто так по итогам работы за прошлый квартал я был номинирован, как главный мудак королевства, а, сейчас, я намереваюсь побороться за высокое звание главного мудака года, так что держитесь!

Косой садист спрыгнул на землю, в размешанную гусеницами грязь, нисколько не жалея белые кожаные туфли Bugatti и зашагал в направлении своего шатра, но в последний момент он бросил через плечо:

— Из — за своей лени, вы сейчас начнёте работу заново, а уже за полдень и, пока, не закончите, домой не пойдёте, но, вы, босяцкие отродья, не забывайте, что вам завтра на семь утра на роботу, так что я вам — не завидую! — высказав такое тонкое предупреждение, Заяц зашёл в шатёр и запахнул за собой занавеску.

Допив последнюю бутылку вина, что бы успокоить разыграшиеся нервы, Заяц хлопком в ладоши вызвал хлопа и распорядился поставить софу, что бы можно было по — человечески отдохнуть и, на сей раз, этот отдых продлился до глубокой ночи.

Нежась под медвежьей шкурой, которой, с наступлением вечернего холода, его заботливо укрыл исполнительный холоп, Заяц, во сне, причмакивал и озорно хихикал, пуская слюни на софу.

Лёгкие покачивания, которыми, тихо вошедший холоп, начал будить председателя, напротив, погружали того в ещё более крепкий сон.

— Проснитесь, о великий, — ласково звал холоп, дрожа от страха, ведь будить начальника — это даром не проходит.

— Ах ты сволочь, — сквозь сон пробурчал Заяц — уйди, не то накажу…

— Проснитесь, пожалуйста, — просил холоп — у нас авария приключилась, требуется ваше присутствие.

— А идите вы все на хер! — Заяц плюнул в лицо, склонившемуся над ним, надоедливому хлопу, но тот, подлейшим образом убрал голову, и плевок, на секунду зависнув в воздухе, вернулся отправителю, ляпнув ему в глаз — А — а — а! — взбеленился Заяц, хотел вскочить, но так как ещё не протрезвел, вышло у него, только, вывалится с софы на землю.

Холоп бережно поставил начальника на ноги и, как мог, отряхнул грязь с костюма председателя.

— Ну что там у вас случилось? — хмуро спросил Заяц — Нельзя вас и на секунду одних оставить, скоты безрукие.