Нищий, вор

– О боже мой, как я устала от таких разговоров, – воскликнула Кармен. – Как будто Испания – это только бой быков, флагелланты да мстители за поруганную честь. Почему никто не говорит о жестокости немцев – после того, что они натворили в Европе? Или французов – после Наполеона? Я уже молчу о том, что в свое время творили американцы. Эх вы, бедный, никчемный теннисист. – Кармен презрительно подписала поданный ей счет. – Ну вот, вы сэкономили на четырех порциях джина с тоником. Разве вы не рады, что приехали в жестокую и буйную Испанию и стали здесь лакеем богачей?

– Вероятно, – обиделся Билли, – нам не следует больше встречаться. Ищите себе другого партнера.

– Вы по-прежнему будете играть со мной в теннис, потому что вам за это платят. Завтра в то же время. – Она вышла, оставив его одного в огромном пустом баре. Боже мой, думал он, а я-то считал, что она меня добивается! Сначала Моника со своими бомбами, а теперь вот эта!

На следующее утро Моника появилась на корте одна. Билли должен был признать, что выглядела она настоящей теннисисткой – маленькая, стройная, с красивыми ногами, в коротком теннисном платьице и с лентой вокруг головы, чтобы не растрепались аккуратно уложенные волосы.

Когда они вместе шли на корт. Билли тихо спросил:

– Моника, какую игру ты сейчас затеваешь?

– Мистер Эббот, меня зовут сеньорита Хитцман, – сказала она холодно.

– Если тебе нужны деньги, которые я отвозил в Париж, и… остальное, то я все тебе верну. Правда, на это, потребуется некоторое время, но я мог бы это сделать…

– Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите, мистер Эббот.

– Да брось ты это, – сказал он раздраженно. – Мистер Эббот! Ты не называла меня мистером Эбботом, когда мы спали в одной постели в Брюсселе.

– Если вы будете продолжать в том же духе, мистер Эббот, я буду вынуждена сообщить администрации, что вы тратите время на разговоры, вместо того чтобы выполнять свои обязанности, то есть обучать меня игре в теннис.

– Ты никогда не научишься играть в теннис.

– В таком случае, – сказала она спокойно, – это еще одна неудача, о которой вы будете вспоминать с сожалением, когда состаритесь. А теперь, с вашего позволения, я хотела бы начать занятия.

Вздохнув, он направился на другую сторону корта и начал подавать ей мячи. Ее ответные удары были ничуть не лучше, чем накануне утром.

Когда урок закончился, она сказала:

– Благодарю вас, мистер Эббот, – и ушла с корта.

Днем он выиграл у Кармен со счетом 6:0, 6:3, нарочно перемежая свечи укороченными ударами, чтобы заставить ее побегать, пока наконец лицо ее не запылало.

– Вы играете как последний кастрат, – вот и все, что она сказала, уходя с корта. Посидеть в баре она его не пригласила и пошла в гостиницу одна. Билли смотрел ей вслед и думал о том, что Испания становится для него все менее привлекательной.

Уэсли поехал из Лондона в Бат поездом и с удовольствием любовался из окна аккуратными зелеными ландшафтами сельской Англии. После напряженности и неуверенности в Америке прогулки по Лондону действовали на него успокаивающе, он никого здесь не знал, и никто ничего от него не требовал. Однажды в какой-то закусочной Уэсли услышал голос официантки, очень похожий на голос Кейт, и вдруг почувствовал, что сильно по ней соскучился. Он доел свой сандвич, пошел на вокзал и первым же поездом отправился в Бат. Вот Кейт удивится, когда его увидит! И наверное, обрадуется.

В Бате он дал таксисту адрес и, сидя на заднем сиденье, с любопытством рассматривал аккуратные улочки и красивые дома. Да, это тебе не Индианаполис.

Такси остановилось перед маленьким белым домиком в сплошном ряду точно таких же домов. Уэсли расплатился с таксистом и позвонил. Дверь тут же открылась, и невысокая седая женщина в фартуке сказала:

– Добрый день.

– Добрый день, мэм, Кент дома?

– Простите, а вы кто?

– Уэсли Джордах, мэм.

– Господи! – Женщина широко улыбнулась и протянула ему руку. Жесткая, с мозолями, трудовая рука. – Я столько о тебе слышала. Заходи, заходи, мальчик. Я – мать Кейт.

– Очень приятно познакомиться, миссис Бейли.

Они вошли в маленькую гостиную. На полу в манеже с гуканьем ползал малыш.

– Это твой брат, – сказала миссис Бейли. – Вернее, твой единокровный брат. Его зовут Том.

– Я знаю, – сказал Уэсли, с интересом разглядывая малыша. – Отличный парень!

– Просто чудо. Такой веселый! Ты чаю хочешь?

– Нет, спасибо. А Кейт дома?

– На работе. Можешь туда сходить. Закусочная «Кингс армз», всего в нескольких шагах отсюда. То-то она обрадуется! Ты останешься ужинать?

– Пока не знаю. Здравствуй, Томми, – сказал он, подходя к манежу, – как поживаешь?

Малыш улыбнулся и загукал. Уэсли наклонился и протянул ему руку, выставив вперед один палец. Малыш сел, затем ухватился за палец, встал и победоносно засмеялся. Ну и хватка, подумал Уэсли.

– Томми, – сказал он, – а ты сильный парень.

Малыш был счастлив. Может быть, он и сам был так же счастлив в его возрасте. Интересно, надолго ли брату хватит этого счастья. При такой матери, как Кейт, может быть, и на всю жизнь.

– А где та закусочная? – спросил он. – Как туда пройти?