Ништер

«Умным» оказался неизвестный мужчина в пыльном комбинезоне и с кислородной маской в руках. Крупного телосложения, мускулистый, он улыбался Нимоеву белоснежной улыбкой.

Именно зубы насторожили профессора. На Марсе стоматологи пока не могли достичь столь идеальной формы и сочетания. Слишком старо было оборудование, а разработкой нового никто не занимался — есть куда более важные задачи. Самому Нимоеву в молодости пришлось носить брекеты, чтобы исправить прикус.

— Кто вы такой? — спросил профессор. — И что вам тут надо?

— Посол, — ответил незнакомец. — Нужна помощь.

— Посол с Земли?

— Да. Ништер восьмидесятого уровня, — незнакомец протянул руку.

Профессор пожал её. Теперь он рассматривал посетителя с любопытством исследователя. Уже больше ста лет никто не мог похвастать, что видел землянина вживую. У Нимоева возникло даже некоторое разочарование. От описанных в хрониках, Ништер не отличался ничем.

— И почему же вы прибыли сюда? — спросил профессор. — Я всегда думал, что Земля не нуждается ни в какой помощи. Или вы решили оказать её нам?

— Нет, — Ништер покачал головой. — Мы в ауте. Практически полный пиндец. Ща покажу.

Закончив свою отрывистую речь, — профессор обратил внимание, что землянин формулировал фразы так, словно каждая из них не должна превышать некий лимит — Ништер подошёл к терминалу.

Отстегнув от пояса флешку, он протянул её профессору. Нимоев едва не ахнул. Это был раритет. По виду устройству было лет сто. Такие уже давно перестали делать даже на Марсе. Слишком неудобная для хранения и объём памяти маловат.

К счастью, учёному часто приходилось работать с архивными материалами. То здесь, то там оказывалось, что множество полезной информации не хранилось в общих сетях. Исследователи прошлого не собирались делиться своими открытиями и прятали всё в собственных жилых модулях, умудряясь создавать тайники в переборках, полу и в иных непредсказуемых местах. Там архивы и ждали своего часа, пока перестройка или энтузиазм потомков не добирался до них.

Достав переходник, Нимоев с величайшей осторожностью подсоединил флешку к терминалу. Спустя время на экране выскочило изображение единственного найденного файла. Видео с названием «Всё плохо».

Только в тот момент профессор до конца понял, что это не розыгрыш. Он вопросительно взглянул на Ништера.

— Врубай, — кивнул тот. — Хрень, но глянуть можно.

Нимоев рассеяно кивнул, запустил файл и уставился на экран.

* * *

Размалёванный в дикие, сочетающиеся друг с другом лишь яркостью цвета мужчина на экране, бешено выпучив глаза, хлопал в ладоши, танцевал, вставал на стол, а затем слезал. Выдохнувшись, он повернулся к экрану спиной, спустил штаны и, слегка подрагивая всем телом, помочился.

Нимоев понимал его через слово, хотя не обнаружил особого смысла в выкриках, более подходящих дикарю. Однако надпись внизу профессор смог прочитать: «Президент Земли».

Затем изображение сменилось. Дети склонились над столами и, кажется, играли. Экраны были вделаны прямо в столешницу. Профессор понял, что игра совместная, из–за чего порой вспыхивали драки. Длинные тонкие пальцы детей быстро двигались по дисплею, постоянно что–то выделяя и нажимая. Глаза горели бешеным огнём. Тела — неестественно худые и угловатые — с хрустом ломались, когда сражение выплёскивалось в реальность. Нимоев поморщился, едва такое случилось в первый раз, а затем продолжил жадно следить за ситуацией.

Смуглый мальчик с родимым пятном над губой выиграл. Он с громким криком, вскочил на стол. Дисплей, по–видимому, был покрыт защитной плёнкой, потому что даже не треснул. Победитель воздел руки к небу и замычал что–то невнятное.

Остальные опустились на колени и, словно молитву, принялись повторять:

— Ништь! Ништь! Ништь!

Открылась дверь, вошел высокий человек. Он чем–то напоминал Ништера, стоявшего рядом с профессором. Подойдя к мальчику–победителю, вошедший нарисовал на детском лице полосу яркой краски. Взяв ребенка за руку, вывел его из кабинета.

Камера следила за ним до тех пор, пока они, идя по коридорам, не оказались в другой комнате. На первый взгляд — это была точная копия предыдущего кабинета, но у каждого из находившихся здесь на лице была одна яркая полоска. И здесь уже были разнополые дети. Впрочем, угловатые и худые девочки с безумными глазами и дергаными движениями мало отличались от мальчиков.

Нимоев скользнул взглядом по выскочившей надписи: «Ништер получает первый уровень».

В очередной раз изображение поменялось.

Теперь можно было увидеть панораму города. Транспорт застыл. Внешний вид его доказывал, что им давно не пользуются. Редкие прохожие перемещались на движущихся лентах вдоль дороги.