Нить Ариадны

– О! – только и сказала Марина.

– Да. Она была невероятной. Хотелось без остановки смотреть на нее, как на идеальное произведение искусства. Я помню, с каким изяществом она двигалась. – Клеопатра Петровна взмахнула своей большой ладонью, но это вышло мужеподобно и резко.

– Это все чудесно, - торопливо сказала Марина, стараясь вернуть рассказ женщины к сути. - И что? На следующий день она пришла к вам?

– Пришла. Выглядела она немного лучше. Нервозность, которая еще вчера сквозила во всех ее движениях, заметно убавилась. Она сказала, что спала всю ночь.

Так начались наши встречи. Александра приходила ко мне каждый день после учебы. С первого сеанса мы приступили к исследованиям. Я задавала вопросы, проверяла признаки когнитивных нарушений – память, речь, восприятие, управляющие функции, такие как планирование и организация деятельности. По окончании последующих сеансов я убеждалась, что каждый из возможных признаков соответствует норме. Постепенно мы перешли от тестовой диагностики к психоанализу и кушетке. Я просила Александру рассказывать о своих снах, о воспоминаниях детства, о родителях. Она закрывала глаза и говорила обо всем, что в этот момент приходило ей в голову. А я сидела в кресле напротив и, признаюсь, рассматривала ее, словно шедевр. Воистину она была неотразима.

– Что она говорила? – Марина немного удивленно смотрела на странную женщину, она не ожидала от нее подобного восхищения кем-либо, кроме как собственной персоной.

– У нее было счастливое американское детство. Единственное, что отличало ее от сверстников, это то, что она говорила по-русски и читала русских классиков. Мама учила ее играть на пианино, и они проводили много времени вместе, положив руки на черно-белые клавиши. Ее сны были мечтательными и романтичными, никакой агрессии, никаких кошмаров. Я не могла найти зацепку, чтобы вытащить на поверхность детские травмы. Однако еще оставалось проверить несколько важных теорий: лунатизм, мигренозные галлюцинации, а также внешние факторы, которые могли вызывать видения. Незадолго до этого я читала большую статью об эксперименте советских ученых. Они помещали абсолютно здоровых людей в комнату, где сначала была абсолютная тишина, а через некоторое время начинал работать вентилятор. Так вот, в этом шуме работающего вентилятора люди слышали голоса, некоторые - диалоги на разных языках, а у некоторых даже были странные видения. В статье говорилось, что нечто подобное было с Жанной Д’арк. Первые голоса она слышала в поле, где неподалеку работала мельница. Тринадцатилетняя девочка лежала в траве, не видя саму мельницу, а только слыша шум от работы лопастей. Именно в эти моменты к ней приходили видения и голоса архангела Михаила и святой Екатерины Александрийской предрекали ей возглавить французскую армию.

Может быть, и у Александры рядом был какой-то предмет, который мог оказывать воздействие на ее мозг и вызывать видения галлюцинаторного типа. Поэтому я решила действовать нестандартно, намереваясь отправиться к ней домой, чтобы самой осмотреть квартиру на предмет подозрительных вещей.

На следующее утро я неторопливо шла по залитой солнцем улице. На рассвете все мостовые были облиты водой и теперь в лучах солнца сверкали, как начищенные сапоги. Легкий ветерок развевал флаги на крышах аккуратных, утопающих в зелени домов. Сладкий настойчивый запах гиацинтов разливался по городу. Я шла, улыбаясь сама себе, предвкушая завтрашний семинар, посвященный теме «Самоактуализация человека в американском обществе», которая тогда меня очень интересовала. Я готовила доклад и немного волновалась: было непривычно выступать перед большим количеством людей. Известный английский ученый Лукас Стоун был приглашен на этот семинар, и мне не терпелось послушать его доклад. Я познакомилась с ним не так давно, и он меня поразил своими научными достижениями. Также краем уха я слышала, что он еще и художник. Мне не терпелось спросить у него, как можно так продуктивно работать в столь разных направлениях. Наконец я остановилась перед нужным мне домом, сверила еще раз адрес и позвонила в дверь, выкрашенную синей краской. Через несколько секунд мне открыла дверь Александра, она улыбалась, на ее бледных щеках играл румянец.

– Клеопатра, входите. Мне нужно вытащить печенье из духовки, а то оно сгорит. - И она побежала в кухню, ее юбка нежно-розового цвета закружилась от движения, обнажая алебастровые лодыжки.