Нить Ариадны

Ален Бомбар – французский врач и отчаянный человек. Почти два месяца назад в качестве научного опыта, используя разработанные им самим методы выживания для потерпевших кораблекрушение в открытом море, он в одиночку пересек Атлантический океан от Канарских островов до острова Барбадос, преодолев 2375 морских миль (4400 километров) за 65 дней. В пути этот удивительный ученый питался пойманной рыбой и планктоном. На момент окончания эксперимента Бомбар похудел на 25 кг. Ему еще предстоит полное обследование, но сейчас точно можно сказать, что у него серьезное расстройство зрения, ногти на пальцах ног выпали, вся кожа покрылась сыпью и мелкими прыщами.

Его организм обезвожен и предельно истощен, но он достиг берега. Исследователь пересек под парусом Атлантический океан на надувной резиновой лодке, сконструированной по образцу спасательных плавсредств и снабженной лишь стандартным набором для потерпевших кораблекрушение и неприкосновенным запасом продуктов, сохранность которого была официально засвидетельствована по окончании эксперимента.

«Жертвы легендарных кораблекрушений, погибшие преждевременно, я знаю: вас убило не море, вас убил не голод, вас убила не жажда! Раскачиваясь на волнах под жалобные крики чаек, вы умерли от страха» – так заявил он перед началом эксперимента. Ален Бомбар считал, что человек вполне в состоянии перенести одиночное трансокеанское плавание без еды, и доказал это лично».

Потрясенная, я отложила газету. Вот это сила духа! Можно только позавидовать. Я еще раз взглянула на фотографии этого с большой буквы Человека. На первой фотографии он улыбается, машет, полный жизни и энергии. А на другой фотографии его, изможденного, вынимают из лодки врачи скорой помощи. Подумать только, 65 дней без еды и воды в открытом море! Я перечитала статью еще раз и задумалась над словами Алена Бомбара, сказанными им перед экспериментом. Большинство людей в море погибают от страха… Страх… И тут меня осенило: от страха у людей возникают галлюцинации, видения. Каждый шорох превращается в грохот, а если человек уверен, что вот-вот случится самое страшное, то возможны и обморочные состояния, и приступы паники, при которых человек реально бежит от опасности, совершенно ничего не помня об этом позже. Могут быть падения, травмы (к слову о разбитых коленях), о происхождении которых пациент не имеет ни малейшего представления.

И хотя все сны, о которых Александра поведала мне, были теплыми и мирными, а различные тесты и маркеры психического состояния подтверждали, что она была спокойным уравновешенным человеком, состояние, в котором она пришла ко мне в первый раз, доказывает, что есть нечто, напугавшее ее. Нечто, чего она боится, но прячет это чувство настолько глубоко, что сама не знает об этом. Только ее бессознательное Я владело этой тайной.

– Чего же она боялась? Вы выяснили это? Как? Гипноз? - Марина в нетерпении одновременно сыпала и вопросами, и версиями. Она даже подалась немного вперед, вглядываясь в лицо рассказчицы.

«Наконец-то заинтересовалась», - подумала старая женщина и удовлетворенно откинулась на спинку кресла. Кресло сильно качнулось, Дигби, испугавшись, вскочил и, вырвавшись из рук Клеопатры Петровны, бесшумно прыгнул на пол.

– Я готова была приложить все усилия, чтобы выяснить это. И даже подумывала о гипнозе, несмотря на то, что Фрейд не работал с гипнозом и не любил его. Но тогда я рассматривала гипноз как единственное средство, чтобы вытащить «это самое нечто» моей пациентки наружу.

– Готовы были? Что за странное выражение? - Марина начинала терять терпение. Рассказчик, по мнению журналистки, из Клеопатры Петровны был никудышный. Она повествовала ровным голосом, монотонно, без особенных пауз. Постоянно вставляя сложные профессиональные термины, она еще больше запутывала и без того непростую историю. - Вы выяснили, в чем дело, или нет? - Девушка торопливо постучала ногой по полу и чуть наклонила голову.