Нить измены

Из-за всего этого трактир выглядел не столько искусственным творением разума, сколько гармоничной частью леса, росшего поблизости. Чем-то вроде исполинского пня или просто дерева чрезвычайно причудливой формы.

Впечатление это — единения с природой — не особо портил даже двор с парой груженых повозок и отнюдь не пустовавшей коновязью.

Под стать было и название этого заведения, жирными большими черными буквами выведенное на дощатой табличке сбоку от входной двери. «Белый олень». Для людей, незнакомых с грамотой, по соседству с надписью еще красовалась картинка: голова животного с ветвистыми рогами. Причем намалеванная почему-то опять-таки черной краской.

Когда Ролан и его телохранитель дошли до трактира, наступил вечер. Самое время для всех усталых путников хотя бы задуматься о ночлеге. А для людей, обремененных товаром — позаботиться о сохранности этого товара хотя бы на ближайшую ночь.

Потому-то, вполне ожидаемо, придорожное заведение не пустовало. Так что, переступив порог и оказавшись в полутемном, просторном, но душном, помещении обеденной залы, Крогер первым делом принялся осматриваться в поисках свободного стола. Или хотя бы пары мест за столом. Шарил внимательным и сосредоточенным взглядом по зале да по наполнявшей ее пьющей-едящей-галдящей людской массе и сэр Ролан. Хотя, как впоследствии выяснилось, интерес у него был несколько иной, чем у телохранителя. Не ограниченный сиюминутными нуждами.

Что до ответного интереса других постояльцев трактира, то на визит в это затерянное в глубинке заведение особы, приближенной к королю, они едва ли обратили внимание. Что конфидент, что его телохранитель одевались в дорогу скромно и практично. Так что при их появлении на пороге лишь обернулись два или три человека, сидевшие ближе всех к выходу. Как-то же выделять Ролана и Крогера из общей массы гостей-прохожих никто и не подумал. Ну, пожаловали под крышу «Белого оленя» еще двое, и что? Двумя больше, двумя меньше.

Наконец высмотрев, что искал, конфидент зашагал через залу, мимоходом отстраняя зачем-то вышедшего навстречу трактирщика. Путь Ролан держал к длинному столу, за которым сидело семеро мужчин. Все как один бородатые или усатые, в почти одинаковых кожаных куртках с металлическими заклепками, они что-то вполголоса обсуждали, склонившись над столом.

Род занятий этой семерки угадать не составляло труда. Достаточно было заметить оружие среди их личных вещей. У одного — обоюдоострая секира, поставленная кверху древком и приваленная к стулу. У другого ножны, даже в трактире не покидавшие пояса. У третьего лук и колчан, полный стрел, лежавшие перед ним на столе, у четвертого арбалет. И так далее.

Тем не менее, Ролан счел нужным убедиться. А может, просто решил именно таким образом завести разговор.

— Скажи-ка, — окликнул он одного из семерых постояльцев, — ты хорошо владеешь оружием?

Вся компания, все как один покосились на конфидента со смесью недовольства и подозрительности. Тем более что прозвучал голос сэра Ролана резко, громко. Особенно на контрасте с еле слышной беседой семерки.

Тот же из вооруженных постояльцев, к кому и был обращен вопрос, недовольным взглядом не ограничился.

— Хорошо, — огрызнулся он, — достаточно, чтоб порезать тебя на гуляш. Поверишь… или хочешь проверить?

— Попридержи язык, — подал голос Крогер, неотступно следовавший за конфидентом.

Двое или трое из семерки вооруженных постояльцев посмотрели на него внимательно так, оценивающе… и с некоторой опаской. Так, наверное, стая волков смотрит на волка одинокого, но могучего, заматеревшего. Или на иного хищника-одиночку — например, медведя. Да, сладить с одной, даром что внушительной, зверюгой стае вполне под силу. Но и шансы, что после этой схватки и сама стая поредеет, тоже велики. А попадать в безвозвратные потери самому вряд ли кому-то хочется: что зверю, что человеку.

— Спокойно, — Ролан вскинул руку в примирительном жесте, раскрытой ладонью вперед, — мы здесь не для выяснения отношений. Тем более, в нашем деле нам не обойтись без дополнительных сил. Так что… господа, я готов поверить вам всем на слово. И не подвергать сомнению ничьи воинские умения. Но есть у меня к вам еще один вопрос. За что вы, доблестные воины, готовы идти в бой. За долг-честь-устав и клятву? Или…

Молвив последнее слово, он, едва уловимым движением фокусника выхватил небольшую золотую монету и бросил ее на стол. Монета волчком закрутилась на неровной дощатой столешнице, заманчиво поблескивая. Пока один из семерых — обладатель густых усов пшеничного цвета — не накрыл ее ладонью.

— Или, — коротко, но веско произнес он, — Ардалом меня зовут.

Представляясь первым, он словно бы давал понять, что во всей этой компании — главный. То есть имеющий право вести переговоры от имени остальных.

— О каком деле идет речь? — не откладывая в долгий ящик, почти сразу поинтересовался Ардал, — и на какую… сумму мы можем рассчитывать?

— О, насчет последнего — даже можете не волноваться, — с подчеркнутой небрежностью отвечал сэр Ролан, — цену вы назначите сами…