Нить твоей судьбы

В пограничном городе царила суета. Ему с трудом удалось продать коней, за них он получил гораздо меньше, чем рассчитывал, едва хватило оплатить жадному капитану небольшого суденышка, который перевозил беженцев в Арпаллу, купить кое-какую снедь в дорогу и сменную одежду. И с погодой на море тоже не повезло. Когда суденышко прошло половину пути, налетел шторм, едва не перевернув их корабль. Только благодаря умению капитана и команды, судно удалось удержать в бушующем море. Но и это еще не все. Бурей их откинуло на приличное расстояние от берегов Арпаллы и пришлось еще двое суток после шторма ожидать хоть какого-то порыва ветра, чтобы наполнились паруса.

На землю Арпаллы Джерон шагнул разбитым, голодным и злым. Если бы сейчас ему удалось встретить эту шит-чонову девку с отродьем, он задушил бы ее своими руками прямо при скоплении людей. Денег почти не осталось, следовало задуматься о том, где жить и чем кормить себя. Ему удалось пристроиться к каким-то беженцам из Ормарра, рассказав печальную историю, как на него по дороге напали бандиты, избили, отобрали все вещи и бросили умирать. Добрая дэна поделилась с ним одеждой своего мужа, накормила, а потом при прощании дала ему три кругляша меди. Это было лучше, чем ходить в грязном одеянии. Свою богатую одежду офицера стражи пришлось выкинуть, так как после битвы с Береллом она пришла в полную негодность, да и могла привлечь внимание ищеек Доррвена.

Этот шит-чонов Берелл знатно потрепал его, рассек бровь и щеку, оставил следы на плечах, боку, спине. Раны на лице зарубцевались страшными шрамами, что печалило Джерона, привыкшего к своему красивому аристократичному лицу, но в то же время он изменился до неузнаваемости. Также он отпустил бороду и волосы, которые завязывал в косу. Даже если амулет перестанет работать, его теперь никто не сможет узнать. До сих пор раны давали о себе знать по ночам. Он вспоминал дворцовых лекарей, которые простым движением руки могли залечить все его раны и тяжело вздыхал.

Несколько раз по ночам в голову вползала робкая мысль, оставить поиски этой девки и наследника, все равно их смертью он для себя ничего не сможет добиться. Но каждый раз ревнивая злость заглушала этот голос. Все равно деваться ему было некуда, его ищут по всей империи, да и слишком была сильна обида на Доррвена, который был сильнее его, имел своего дракона, хотя Джерон ни разу не видел его оборота. Оставалось только отомстить так, чтобы никогда больше не появились эти шит-чоновы драконы.

Когда Доррвену достался трон, лютая злоба накатила на Джерона, он тоже мог претендовать на него. Всегда все лучшее было у Доррвена, самые красивые женщины были у него в гареме, хотя он ими совершенно не пользовался, все хранил верность своей Клименсе. Народ любил своего правителя и боялся его гнева. Даже вассальные правители трех государств приезжали на поклон к Доррвену, прося у него защиту и помощь. А Джерон всегда был в его тени и даже в тени его сыночка Варрела, такого же надменного и самовлюбленного с каменным сердцем, как и его отец. Никто не торопился заключать с Джероном выгодные соглашения, нести дары и подарки. Даже эти шит-чоновы майорды имели больше власти, чем он. Доррвен даже не дал построить Джерону свой дом в столице, выделил ему западное крыло дворца, выдавая это за заботу о нем, чтобы всегда был под охраной. Злая обида копилась с каждым днем и разъедала его душу.

Как сейчас Джерон жалел, что не узнал ранее, что наследник у Варрела может быть только от фортаны. Он ни за что бы не связался с этой глупой девкой Лалой, не потратил столько времени на нее, а сразу же начал поиски этой Виолты, уничтожил бы еще до ее встречи с Варрелом. И ведь он был в том шит-чоновом селении, где жила эта девка, местные указывали на нее, как на ведьму. Но он не стал слушать этих жалких людишек, а мог бы все решить одним разом и сейчас уже был бы императором.

Сколько раз Джерон представлял себя на троне, все бы узнали о том, как он любит золото и драгоценные камни. Ими он бы украсил свои покои и одежду. Он бы не стал помогать этому люду, ни за что бы не открыл казну, чтобы раздать кругляши пострадавшим от черни. Да и болезни бы никогда не было, он всегда смог бы договориться со своими родственничками. Он, как Герд, поднял бы налоги, чтобы все видели, как велик и могуч император Джерон и ни в чем не знает нужды. Все самые красивые женщины империи были бы у него в гареме. После смерти своей жены, которая родила этого никчемного Севилла, у него было много женщин, но хотелось еще больше.

Он верил, что если ему сейчас удастся найти девку и убить ее вместе с отродьем, он сможет вернуться в Ормарр и занять трон, сможет доказать совету, что именно он достоин стать императором. А пока будет тих и незаметен на дорогах Арпаллы. Джерон умеет ждать и нападать, когда никто не ждет.