Нити Ариадны

– Так надо, – вполголоса сказал я ему. – Быть может, он купится и подойдет хоть насколько-то, увидев безоружного.

– Абсурд.

– Тише! – велел я ему. И, прождав несколько секунд, проорал: – Ну что, я выхожу?!

В ответ опять ни слова, лишь что-то, отдаленно похожее на вопль. Затем послышались чьи-то шаги.

– Ого! Неужели клюнул? – изумился Петров.

Бах напрягся, полез в свой подсумок. Но прежде, чем он успел что-то предпринять, на пол с мерзким шлепком, отскочив от туши мутанта, упало что-то круглое. Человеческая голова!

– Простите, сэр, он не может ответить, – сказал очень знакомый голос. – А сдаваться вам рано!

– Самурай! – воскликнул я.

И, нисколько не опасаясь, вышел навстречу. Алексей оказался залит кровью не меньше, чем его страшная казачья шашка. Но, судя по тому, как бодро тот держался, – чужой. Я от души хлопнул его по плечу.

– А я уж думал, тебя убили.

– Куда им, – отозвался рыцарь постапокалипсиса. – Я тех шталкеров, что нас встретили, порубил. Но на подмогу им еще дружки понабежали, палить начали. Пришлось бежать. Простите, сэр.

– Не за что, – улыбнулся я. – Кстати, знакомься, это мои митинские друзья. Василий Петров и… Бах.

– Очень приятно, – протянул руку для пожатия Алексей.

Митинцы молча воззрились на него. Васька – с некоторой опаской. Бородач, в кои-то веки, с уважением. И пожал ему руку первый.

– Хорошая рубилка, – сказал он, глядя на шашку. – Где взял?

– В музее, – ответил Самурай. – В каком-то…

– Здорово, – прорычал Бах. – Но лучше бы ты сюда еще и пулемет притащил. Вместо вот этой башки…

– Виноват! Но не волнуйтесь, он нас ждет. Вон там.

Идти за оружием пришлось по трупам. И теперь не наступать в кровь было невозможно – казалось, она повсюду. На полу, на стенах, даже на потолке. Пулеметные очереди не только прошивали мутантов, но и отрывали их тонкие руки и ноги, отчего в воздух взмывали, наверное, целые кровавые фонтаны. Сегодня у бога войны праздник…

– Никогда не видел столько стигматов в одном месте, – произнес Самурай. – Что-то с этими тварями не так. Обычно они настолько топорно себя не ведут. Что-то происходит…

– Уже двадцать лет как, – прорычал Бах. – О, «дегтярь»!

Пулемет был прислонен к небольшой баррикаде из каких-то ящиков, досок и прочего мусора. Рядом – обезглавленное тело пулеметчика. Бородач ускорил шаг, направившись к оружию, как вдруг впереди откуда-то с бокового дверного проема выскочил человек и рванулся к баррикаде. Но, увидев нас, сразу же застопорился.

– Стоять! Оружие на пол! – рявкнул Бах, вскидывая автомат.

Но оружия у парня не было. Это был тот самый тип, у которого я позаимствовал арбалет.

– Та-а-ак, старый знакомый, – хохотнул я. – Сегодня точно не твой день. Ты ведь с этими, да?

Швалкер стоял на месте, явно напуганный. Мне даже стало его немного жаль. Однако придется играть суровых вояк до конца, раз уж начали.

– Девчонка где? Отвечай!

Молчание.

– Слышь, нам не до шуток, – прорычал Бах. – Говори, что с бабой, или пытать буду. Больно!

Человечек замялся, взглянул сначала на рычащего здоровяка, потом на покрытого кровью Самурая с грозным оружием, и нервным тоном произнес:

– Она у них. То есть, у нас… Но они уходят!

– Кто?! Куда?! – одновременно крикнули мы с Бахом, еще сильнее смутив мужичка.

– Мы… Должны были захватить пленных. Но операция сорвалась. Мутанты напали, и… В общем, наша группа уходит. Я по рации слышал, как командовали общий отход в двенадцать… Двое пленных все еще там. С теми, кто выжил…

– Сколько их? – словно вычеканивал кувалдой слова Бах.

– Пятеро. Не считая меня. Я отстал, я безоружен. Прошу, не убивайте! Я – человек подневольный…

– Вот уж не думал, что в шталкеры нынче принудительно мобилизуют, – хмыкнул Самурай.

– Так ведь… – начал было человечек, но тут же замолк.

– Куда уходят, говорили? – спросил я.

– Автострада. Речь шла про какую-то автостраду и все. Пожалуйста, я больше ничего не знаю, честно!

– Сюда подошел! – крикнул Бах. – БЕГОМ!

Мужичок затрусил к нам на дрожащих ногах. Черт, надеюсь, солдат не собирается его убивать? А ведь, наверное, придется… Но Бах просто сделал пару шагов навстречу, перехватил автомат и с силой треснул пленника по башке. Тот повалился на пол без единого звука.

– Выживет, если повезет, – процедил бородач.

Но мне было уже не до этого шталкера. Пленных уводят! Автострада… Что за автострада? Садовое кольцо? Скорее всего. Я развернулся и рванул назад, к повороту, за которым мы недавно прятались. Там выход в переулок! Надо бежать, спасать, они же уйдут! Мне что-то кричали вслед, а уже у самых окон кто-то цепко схватил за руку. Самурай…

Прежде чем он задал вопрос со своей неизменной приставкой «сэр», я затараторил сам, путая слова и глотая окончания. Пришлось повторять одно и то же по два-три раза, пока до Алексея, наконец, не дошел мой замысел. Чуть в стороне, идя довольно неспешно, к нам подходили Бах с трофейным пулеметом и Василий.

– Бах, слушай! – взмолился я. – Их всего пятеро, и они вскоре пойдут по вон той дороге. Давай нападем! У нас хватит сил и патронов перестрелять их…