Нити Данталли (СИ)

— Она сумеет дождаться повитухи? — голос кузнеца подрагивал, глаза требовали немедленного ответа. — Вы сможете спасти ее и мое дитя?

Данталли коротко кивнул.

— Да. Я возьму под контроль ее сознание и тело.

Протестующий крик женщины вперемешку с болезненным стоном, прорезал помещение, но кукольник не обратил на это внимания, продолжив говорить с бо̀льшим нажимом и преимущественно для кузнеца.

— Она не будет терять кровь и чувствовать боль, будет словно бы заморожена в состоянии покоя, пока не придет повитуха. Все процессы ее организма и организма ребенка будут замедлены, почти остановлены, но при этом оба будут живы. Помочь ей родить я не смогу, технология родов мне незнакома, вмешательство в них может лишь навредить. Но пока Беата будет под моим контролем, я гарантирую ей и ребенку безопасность. Потом все будет зависеть от повитухи.

Ильдвин вернулся с темно-коричневым шерстяным одеялом, бросил его к ногам данталли и бегло ретировался, не поднимая глаз.

Мальстен мрачно посмотрел на кузнеца. Грегор поднял покрывало и послушно накрыл им ноги и живот жены. Беата схватила его за руку, глаза ее блестели от слез и казались безумными от нахлынувшего страха.

— Нет! Грегор, не позволяй ему… не позволяй ему сделать это со мной! Я смогу дождаться… я сохраню наше дитя сама, только…

Не договорив, Беата вновь закричала от боли, сжимая руку мужа с такой силой, что ему пришлось задержать дыхание, чтобы не вскрикнуть.

— Ты не справишься сама, — нежно проговорил он, когда волна боли жены, казалось, схлынула. — А я не хочу тебя терять из-за предрассудков.

Взгляд кузнеца обратился к данталли.

— Будь вы хоть Жнец Душ собственной персоной, мне все равно! Помогите ей…

Мальстен вздохнул.

— Я помогу. Но вам следует уйти. Так будет лучше, поверьте мне.

Беата вновь стиснула предплечье мужа, надеясь удержать его подле себя.

— Нет, Грегор, не оставляй меня с ним!

Кузнец качнул головой и накрыл руку жены своей ладонью.

— Я не уйду, — пообещал он, одновременно отвечая данталли. — Я никуда не уйду.

Мальстен безразлично пожал плечами и встал напротив кровати лицом к роженице. Теперь, когда крови не было видно, черты Беаты прояснились. На вкус Мальстена она была некрасива: длинный нос, высокий лоб, слишком тонкие губы, маленькие темные глаза и редкие брови.

— Как угодно, — вздохнул данталли.

Он чуть выставил вперед руку, и его взгляд неуловимо изменился. Серо-голубые глаза пусть и остались похожими на человеческие, стали смотреть будто бы из иного мира. Мира, в который обыкновенным людям не было доступа. Черные нити, видимые одному лишь Мальстену, протянулись от его пальцев к голове и животу Беаты. Молодая женщина, не издавая ни звука, резко переменилась в лице: черты расслабились, дыхание выровнялось, рука, с силой сжимавшая предплечье мужа, опустилась на кровать, а чуть затуманенный взгляд начал рассеянно бродить по комнате.

— Беата… — неуверенно окликнул Грегор. Он тщетно пытался найти глазами ее взгляд, но супруга не реагировала.

— Она вас не видит. И не слышит, — спокойно сказал Мальстен, не взглянув на кузнеца. Контролировать тело марионетки ему не составляло труда, но контроль сознания давался много тяжелее и требовал предельной концентрации. — Я оградил ее от этого мира, чтобы уберечь от боли. Поэтому и предлагал вам не следить за моей работой — знаю, что вам она кажется неприятной и противоестественной.

Грегор неуверенно пожевал губу, предпочтя не комментировать этот очевидный факт.

— И… сколько вы ее будете так держать?

Взгляд Мальстена, сосредоточенный на Беате, посуровел.

— Столько, сколько потребуется.

— И это никак не отразится на…

— … на вашем ребенке? Нет, никак.

Грегор смущенно потупил взгляд и прерывисто вздохнул. Мальстен усмехнулся, поняв, что не только этот вопрос интересовал кузнеца. Данталли снисходительно хмыкнул и кивнул, не отрывая взгляда от марионетки.

— На ее душе это тоже никак не отразится. Вопреки всеобщему заблуждению… — он помедлил, качнув головой, — …мы не крадем души. Это миф.

— Но ведь те сто солдат Анкорды… — неуверенно пролепетал кузнец. Мальстен сурово сдвинул брови и грубо оборвал его.

— Были обычными людьми. С душами. Я ничего у них не крал.

Грегор неловко зарделся, кивнув.

— Я… просто… я только хотел… спасибо вам, г-господин Ормонт.

— Идите, — взгляд Мальстена вновь сделался равнодушным и сосредоточенным. — Вы здесь действительно не нужны. К тому же мне… неудобно концентрироваться и на сознании Беаты, и на разговоре с вами одновременно.

Кузнец понимающе закивал и поспешил покинуть комнату. Он замер у самого выхода, не дав Мальстену облегченно вздохнуть. На деле данталли не настолько стесняло присутствие Грегора. Он лишь хотел избавить себя от его навязчивого общества: его беспокойство, недоверие и настороженность — вот, что по-настоящему тяготило кукольника.

— Господин Ормонт, — вновь окликнул кузнец…

Мальстен безынтересно вопрошающе приподнял голову, не оборачиваясь.

— Правда… спасибо вам…

Данталли коротко кивнул, не удостоив собеседника ответом. Помедлив несколько секунд, кузнец, в конце концов, покинул комнату.

* * *