Нити Данталли (СИ)

В глазах Ганса мелькнул животный ужас, мужчина резко рванул к двери. Мальстен понимал, что должен остановить его, прежде чем трактирщик наделает глупостей, однако опасался возобновить кровотечение, посему не решился броситься вдогонку. Вместо того, выставив руку вперед и придав голосу властности, данталли в надежде сыграть на суеверном страхе хозяина трактира резко выкрикнул:

— Стоять!

Мальстен понимал, что вряд ли приказ возымеет эффект, однако Ганс замер, как вкопанный, не дотянувшись рукой до ручки двери, и испуганно задрожал.

— О, боги… — вновь пролепетал он. — Прошу вас, только не заставляйте меня убивать себя! Я… я умоляю вас…

Мальстен изумленно округлил глаза, недоуменно посмотрев на собственную руку. Он был совершенно уверен, что нитей не выпускал. В конце концов, не мог ведь он этого не заметить!

Ганс по-прежнему стоял, превратившись в соляной столб, и не решался двинуться. Мальстен не сумел сдержать ухмылку: похоже, страх перед данталли вкупе с жуткими историями об этих существах, ходившими со времен Битвы Кукловодов, и впрямь сыграли ему на руку. Странно, что Ганс так и не соотнес его имя с фигурой анкордского кукловода, это казалось истинным благословением Тарт. Мальстен склонил голову и, понадеявшись на удачу, холодно произнес.

— Повернись.

Трактирщик покорно медленно повернулся к нему. Лицо мужчины было белым, как полотно.

— Прошу вас… давайте… просто поговорим… не заставляйте меня… я никому не скажу.

— Не бойся, — властно отозвался Мальстен, давясь усмешкой. — Я не заставлю. Только ты дашь мне слово, что действительно никому ничего не расскажешь и не наделаешь глупостей. Пока этого будет достаточно. Пока, Ганс — учти, я могу передумать. Твоя душа в порядке, я ее не тронул. Но ведь могу, ты же знаешь. Так что, если хочешь, чтобы она осталась целой, непорабощенной, веди себя соответственно, договорились?

Ганс энергично закивал, закусив нижнюю губу от страха. Мальстен невольно подумал, что Бэстифар был бы в восторге от такого представления, но заставил себя прогнать мысль о малагорце.

— Расскажи мне в подробностях, как Аэлин попала к Бенедикту Колеру. Все, что знаешь. Даже самые незначительные подробности. А потом так же подробно расскажи — слово в слово — как и от кого ты получил сообщение. Идет?

Трактирщик сглотнул и скороговоркой начал рассказывать о встрече охотницы и жрецов Красного Культа. Мальстен внимательно слушал, с каждой секундой убеждаясь, что Аэлин, похоже, лишь хотела отвести Бенедикту Колеру глаза от этой самой комнаты в трактире. Иначе Культ с ритуальными факелами уже был бы здесь. Колер — фанатик, он не стал бы ждать. В версию, что Аэлин действительно решила примкнуть к Бенедикту, Мальстен попросту отказывался верить, хотя внутренний голос и подсказывал ему, что нужно быть готовым к такому повороту событий.

«Вам будет полезно для здоровья начать доверять мне…» — вновь вспомнил данталли и попытался действительно заставить себя довериться охотнице. В конце концов, если бы она хотела убить его, она сделала бы это в лесу, не привлекая лишнего внимания Культа к своей персоне, опасаясь казни за пособничество, которое, так или иначе, имело место. К тому же, Аэлин не из тех, кто работает чужими руками, насколько Мальстен успел узнать ее…

Когда Ганс передал слово в слово послание молодой женщины, данталли лишь укрепился в своем мнении.

— Я все рассказал. Честное слово! — испуганно пролепетал трактирщик. Мальстен вздохнул.

— Я понял, — кивнул он, задумчиво уставившись в окно.

Идти в резиденцию Красного Культа и устраивать там бойню было действием глупым и бессмысленным. За это на данталли ополчится и весь Олсад. А перебить в ответ целый город Мальстен был не готов, хотя прекрасно понимал, что возможность такая у него имеется.

Он внимательно посмотрел на Ганса и неопределенно качнул головой.

— Что ж, ты свободен, — махнул рукой Мальстен.

— А вы… вы что будете делать? Леди Аэлин ведь просила… без вас ей отца не найти…

— Я сделаю, как она сказала, и ее отца мы отыщем, — заверил данталли трактирщика. — А ты можешь идти. Обещаю, я не буду больше тебя контролировать. И глупостей не наделаю. Я свое слово держу. Надеюсь, ты тоже, Ганс. Потому что твоя душа…

— Я сдержу слово! Правда! Клянусь всеми богами Арреды!

— Иди, — устало произнес Мальстен, и трактирщик поспешил ретироваться.

Несмотря на недавний голод, аппетит у данталли полностью пропал. Волнение и томительное ожидание вновь навалились ему на плечи. И, хотя Мальстен все еще чувствовал себя измотанным, он понимал, что сегодняшней ночью однозначно не сомкнет глаз.

* * *

Иммар уже закончил перевязку, когда Бенедикт, разместив Аэлин Дэвери в соседнем доме, вошел в гостиную и застал Ренарда полулежащим на тахте. Слепой жрец выглядел усталым и осунувшимся: без того острые черты лица теперь выделялись сильнее обычного, под глазами пролегли темные круги.