Нити Данталли (СИ)

— Это существо… — начал Иммар, сумевший, наконец, подать голос. Бэстифар смерил его критическим оценивающим взглядом и тут же приподнял руку в останавливающем жесте.

— Это существо — спешу снова напомнить, что вы говорите о моем госте — находится под защитой Независимого Царства Малагория и моей лично, господа жрецы. Поэтому о своей охоте можете забыть. Сегодня вы уйдете ни с чем и будете благодарны хотя бы за то, что я не стану раздувать из вашего поведения скандал.

— При всем уважении, Ваше Величество, — сквозь зубы процедил Бенедикт, заглядывая в темные глаза пожирателя боли, — вы коллекционируете данталли? Одного кукловода вам мало?

Бэстифар выдержал взгляд старшего жреца, поморщившись лишь на долю секунды. Колер задержал дыхание, вспоминая множество проведенных дознаний: не раз ему доводилось видеть подобный взгляд у пособников данталли или самих замученных в темных подвалах Культа демонов-кукольников. Не затравленный, нет… то был взгляд человека, пережившего большую потерю. Потерю, о которой только что напомнили. Этой секунды, растянувшейся на маленькую вечность, Бенедикту хватило, чтобы понять: Бэстифар шим Мала не ищет новый экземпляр для коллекции — он ищет замену. Мальстена Ормонта более при аркале нет.

Малагорский царь, не отводя взгляда, который сделался за секунду обжигающе ледяным, вскинул голову и кивком указал последователям Культа на дверь.

— Я все сказал, Колер, — отрезал он.

Бенедикт попятился, увлекая за собой Иммара.

— Что ж, прошу прощения за вторжение, Ваше Величество, — многозначительно отозвался он, запирая за собой дверь с другой стороны.

Оказавшись с командиром один на один, Иммар растерянно посмотрел на Колера.

— Хочешь сказать, он может вот так просто…

— Пойдем, — строго произнес старший жрец, направляясь к выходу из трактира.

— Бенедикт! — окликнул Иммар, поспевая за командиром.

Колер заговорил с подчиненным, лишь когда они отошли на достаточное расстояние от трактира, и лишь теперь Бенедикт обратил внимание на название заведения: «Jinsaju solog Adesos», что с коренного аллозийского наречия значило «Самый лучший день». Старшему жрецу стоило больших усилий не рассмеяться в голос. Воистину, богиня удачи, похоже, отметила это место.

— Оставим этого данталли Бэстифару. Нас, похоже, ждет более крупный улов.

— Более крупный?

— Ты мало проводил допросы, мой друг, — снисходительно покачал головой Колер, криво улыбнувшись. — И ты не научился еще читать эти взгляды. Мальстен Ормонт. Он больше не в Малагории.

Иммар недоверчиво приподнял бровь.

— С чего ты это взял?

— Можно сказать, что догадался…

* * *

Приграничный лес, Танская область, Сембра

Двадцать третий день Матира, год 1489 с.д.п.

— А ведь и вправду, как вы догадались? — нахмурился Киллиан.

Бенедикт протянул руки к костру, стремясь согреть отчего-то похолодевшие пальцы.

— Когда-нибудь, проведя больше сотни допросов, ты тоже научишься распознавать эти взгляды. Читать по выражениям лиц. Я видел, как Бэстифар шим Мала посмотрел на меня, стоило мне упомянуть Ормонта. Я понял, что анкордкий кукловод ушел, по тому, как этот аркал ответил, по тому, как посмотрел. Можешь назвать это интуицией, можешь — волей богов. Суть от этого не меняется.

Киллиан тяжело вздохнул.

— Я все пытаюсь понять… — задумчиво произнес он, — что было на уме у этого существа, когда он все это затеял? Контроль над Кровавой Сотней, я имею в виду.

— Рерих VII сказал, что Ормонт сам предложил свои услуги. Его якобы интересовала победа Анкорды в Войне Королевств.

Киллиан недоверчиво нахмурился.

— Вы этому не верите?

— Отчего же? Верю. Верю даже в то, что Ормонт мог искренне желать не столько победы Рериха, сколько именно воцарения мира на Арреде. А впоследствии — надеялся на поддержку Анкорды в деле о Хоттмаре. Возможно, если бы его план сработал, и его бы не раскрыли, Рерих и впрямь отправил бы своих людей отвоевывать для данталли землю его семьи.

— Я слышал о Хоттмаре, когда пришел в Культ, — пожал плечами Харт. — Ормонт был внебрачным сыном того данталли, которого разоблачили при герцогине?

— Этого я не знаю, — честно ответил Бенедикт. — Внешнего сходства между Сезаром Линьи и Мальстеном Ормонтом не было. Герцогиня продолжала утверждать, что ее сын — законный наследник Хоттмара, даже под пытками. То же утверждал и данталли, а герцог и вовсе ничего не знал. Возможно, у герцогини была интрижка с другим демоном, однако о нем мы ничего не знаем. Лет за восемь до появления в Хоттмаре Сезара Линьи там был сожжен данталли по имени Эллай Дортмунд. Других демонов в тех землях не встречали, если верить нашим осведомителям. Возможно, именно тот данталли был отцом Мальстена Ормонта, но герцогине удалось скрыть свой роман с ним и выдать рожденного ребенка за сына Гелвина Ормонта.

Киллиан поджал губы.

— Сезар Линьи… Эллай Дортмунд… это ведь было столько лет назад. И вы помните всех пойманных вами данталли?