Нити судеб человеческих. Часть 2. Красная ртуть

 Вспоминайте чаще тех воинов и садоводов, ремесленников и землепашцев, - ваших гордых прародителей! – которые здесь, на землях Полуострова создали замечательную цивилизацию, создали мощное государство, просуществовавшее многие столетия.

Русский язык богат и красив, это язык, на котором писал Пушкин и многие другие великие писатели. На этом языке мы с удовольствием общаемся со своими русскоязычными друзьями, с которыми многие десятилетия привыкли мирно жить рядом. Вот и эта книга написана на великом русском языке, и я горд тем, что я знаю этот язык. Но родной язык всегда прекрасней языка чужого, и я сожалею, что не владею родным языком в той же степени, как и русским. Однако разговариваю я со своими соплеменниками на моем родном языке.

Друзья, непростительно заменять в быту родной язык чужим!

Можно ли представить себе, чтобы два литовца в городе Вильнюсе разговаривали между собой на русском языке?

Будем говорить с англичанами на английском, с русскими на русском, с украинцами на украинском, с крымскими татарами на крымскотатарском – это так просто и так естественно!

И будем совершенствовать свое знание родного языка, от которого нас пытались отучить те, кто выслал нас из Крыма и многие годы не позволял учить родной язык, лишив нас школ, газет и книг.

Знаете, кто такие манкурты? Это люди, которые были искалечены захватчиками и забыли свой язык и своих предков. Мы многого достигли в нашей борьбе. Не будем манкуртами!

…Власти спохватились, когда осенью пятьдесят шестого года прошли бурные политические собрания студентов и присоединившихся к ним молодых рабочих в клубе Ирригационного института, в Политехническом институте, в большом общежитии на Шайхантауре.

На собрании на Шайхантауре присутствовали также и учащиеся техникумов, обстановка была сильно накалена, агенты в штатском уже неприкрыто шныряли среди молодежи, которая сразу узнавала чужаков и определяла цель их присутствия здесь. Но чекисты не зря шастали среди молодых крымских татар, их тренированная зрительная память фиксировала всех активно выступающих или даже выкрикивающих реплики с места юношей и девушек.

Наверное после анализа результатов агентурного наблюдения сильно испортилось настроение у соответствующих специалистов – стопроцентная готовность крымскотатарской молодежи бороться за права своего народа не вызывала сомнений. Те из молодых татар, на которых органы могли положиться, не имели шансов воздействовать на ситуацию, и чекисты могли только надеяться на то, чтобы сохранить эти свои не такие уж тайные кадры для будущего - таких, отпрысков нескольких семей, можно было перечитать по пальцам!

А юноши и девушки, детьми пережившие ужас депортации, голод и болезни только теперь почувствовали себя вольными людьми. Отмена комендантского режима не освободила их души от груза унижений и обид. Советская власть и коммунистическая идеология оставались теми извергами, которые отвели им положение неполноценных граждан. Только поставив под удар свою судьбу, только перейдя от мировоззренческого противостояния к активной деятельности, молодые люди восстановили чувство собственного достоинства!

В апреле, когда руководители Движения собрались на очередное заседание в комнате номер 122 общежития Текстильного института, все обратили внимание на то, что Рустем имел очень подавленный вид.

- В чем дело, братишка? - пытался расшевелить его всегда энергичный Шариф из Ирригационного, - что ты загрустил?

- Расскажи, Рустем, - Закир подбодрил своего товарища.

- В общем, пошли мы в прошлую субботу к одному из бывших наркомов, - начал Рустем.