Нити жизни (СИ)

И тут… меня попросили пройти к умывальнику. Окунув мою голову в раковину и тщательно полив волосы из шланга, которые стали похожи на мочалку, в чем я не сомневаюсь — их вытерли полотенцем, и я вернулась обратно. Зашумел фен, застучали вновь ножницы, перед глазами замотались щипцы для завивки. Затем я почувствовала, что дело дошло и до моего лица с ноготками. Я расслабилась и с головой погрузилась в эту атмосферу.

«Волшебство началось!», — подумала я.

После четырех с половиной часов маникюра, педикюра, стрижки, покраски и укладки волос с депиляцией на закуску я, наконец, всмотрелась в свое отражение… и ахнула, чуть не рухнув на пол.

После нескольких секунд общего молчания, затаившаяся тишина была нарушена.

— Ты сногсшибательна! — разинув рот, констатировала сестра.

Со всех сторон раздались хлопки и восторженные возгласы. Я ощутила себя звездой какого-то модного ток-шоу. Это того стояло. Я была не узнаваема. Лучше не выглядят даже после пластических операций.

— Вас просто никто не узнает, — сказала Джина, прослезившись.

— Да, да! — вторили ей другие.

Смотря на свое отражение, я не могла поверить, что это действительно я. Приблизившись к зеркалу и робко дотронувшись до своего лица, я покачала головой из стороны в сторону и провела рукой по волосам, поиграв с одной из элегантно уложенных кудряшек. Пригляделась к «египетским» стрелочкам и ресницам невообразимой длины. Потом отступила на шаг, и, посмотрев на всех тех людей, что сотворили это чудо, не смогла сдержать улыбки.

— Спасибо, — просияла я, еле сдерживая слезы. Слёзы — радости.

— Жги детка! Это твой вечер! — проголосила чернокожая массажистка, двигая боками в такт ритмичному музону. Душа моя взметнулась до небес, окрылив попутно и меня. И чхать я хотела на всё, сегодня я оторвусь по полной! — пообещала я себе.

Вздохнула, жадно втянув воздух в ноздри — дала указания сестре вызвать такси, а сама расплатилась за иллюзионное творение.

Через десять минут на улице дважды просигналила машина. Я попрощалась с Джиной, а также поблагодарила за труд и других девушек, колдовавших над моим превращением. Затем вышла и села в машину, с угасающей надеждой, что еще непременно сюда вернусь.

— Куда едем, мисс? — спросил парень за рулем, вывернув свою голову к нам.

— Домой, — я выдохнула, убрала руку от дверцы и откинулась на сиденье.

Таксист непонимающе вскинул бровь, упершись в меня глазами.

— 264 Проспект-Хайтс, — уточнила моя попутчица, толкая меня локтем: — он не умеет читать мысли!

Я покосилась в его сторону и буркнула:

— Бруклин.

Персона на переднем сиденье двусмысленно хмыкнула. Повернулась и завела мотор.

— Будет сделано! — дав газу, машина направилась, следуя маршруту навигатора на юго-запад по Хойт-стрит в сторону Ливингстон. И дальше по указателям. Я не следила, просто всю дорогу до «Хайтса» пялилась в окно.

Примечательный район, состоящий из уютных трех и четырех этажных кирпичных домиков, рассеченный оживленными улицами с барами и продуктовыми магазинами, появился значительно раньше, чем я ожидала.

Припарковавшись у обочины, таксист изрек:

— Приехали!

И тут меня, как окатило. У нас только и есть, что кредитка, да и та не своя. Я спешно пошарила по карманам, но не нашла ни одного признака налички. «Черт», — мысленно выругалась я. И вопросительно посмотрела на сестру. Наверно, на моем лице все уже было расписано, поэтому она сразу ответила:

— Спокойно! — И улыбнувшись таксисту, протянула помятую двадцатку, только что доставшую из кармана. — Достаточно? — поинтересовалась она.

— Вполне! — недобритая физиономия довольно растянулась.

Я облегченно вздохнула, когда дверцы машины хлопнули с двух сторон, а мы оказались на тротуаре, спросила:

— Откуда у тебя деньги?

— Да, так… завалялись. — Она пожала плечами.

— Я ведь не бездельничаю, как некоторые, — тут она осеклась. — Прости, я не имела…

— Забудь! — сухо отсекла я.

Вечерний воздух был мягок и прохладен, ласковый ветерок приятно холодил кожу, забавлялся с флюгером, прицепленным на крыше соседнего дома. Сиреневые гортензии украшали землю возле приоткрытой калитки, которую можно было и так перешагнуть. Я огляделась. Ничего не изменилось. Везде умиротворенность. Вот там вдоль по улице изволит почивать велосипед, устало прислонившись к заборчику. В чьем-то палисаднике, вместо цветочков посажен «Мерседес». Мусор, запрятанный по мешочкам, покоится прямо на каменных тротуарных плитах, как ни в чем не бывало. Вокруг самое настоящее сонное царство. Только по заасфальтированной тропе, вдоль каменных изваяний, иногда прокрадывались авто.

— Ты идешь? — сказала фигура, вставляя ключ в замок.

— Конечно же, иду. — Я поднялась по ступенькам.

Ключ провернулся, издав щелчок, и мы ввалились внутрь.

— Добро пожаловать! — выкрикнула сестра. — Да будет свет! — треснула по выключателю.

Китайский фонарик над моей макушкой послушался — зажегся. Искусственный струящийся свет озарил прихожую. Внутри меня поселилось гнетущее чувство, пустив корни. Накатили мутные обрывки воспоминаний.