Нитка кораллов

А потом осуществилось давнее желание Надежды Ивановны: ей удалось перейти на работу в другое почтовое отделение, поближе к дому.

* * *

Летом в воскресный день Надежда Ивановна гуляла с дочкой в сквере. Верочка с увлечением скакала через веревочку. Надежда Ивановна сидела на скамейке в тенистой аллее, издали любуясь цветочной клумбой и своей хорошенькой дочкой в нарядном платьице и белых носочках.

На той же скамейке сидели молодая женщина, читавшая книгу, и грузная старуха.

— Что делается на свете! — протяжно проговорила старуха. — Третьего дни на верхнем этаже, аккурат над нами, квартиру ограбили. Приходят жильцы с работы, а у них гардероб пустехонек. И будильника хорошего нет. Главное дело, подследили, мошенники, когда никого дома не бывает.

— Ай, какая беда! — посочувствовала Надежда Ивановна.

— Вот так подслеживают, а потом — хлоп! Приходишь домой, а у тебя гардероб пустой! — возмущалась старуха. — Другой и приличный на вид, а на поверку оказывается наводчик. В шляпу нарядится, костюм хороший, — и не подумаешь… Испорченная попадается публика! — Старуха тяжело поднялась и уплыла на другую скамейку.

— В самом деле, это ужасно! — взволнованно сказала Надежда Ивановна. — Я очень, очень боюсь всяких таких… краж, ограблений! И права эта старушка, что никогда мы не знаем, кто именно связан с преступным миром. Вот месяца два назад был у нас на почте случай. Мальчик приходил и стоял, смотрел. Наверно, тоже выслеживал…

— На почту? Мальчик? — Молодая женщина опустила книгу на колени. — Какой мальчик?

— Небольшой. Лет десять, самое большее. Он приходил часто и стоял у стенки… напротив моего окна. Я тогда там работала, на той почте. Сейчас-то я тоже в этом районе работаю, но в другом отделении, совсем близко от дома, так удобно; знаете, ведь у меня дочка! Ну вот, мальчик приходил… Мы думали: почему он тут стоит? А начальник там у нас один догадался. «Он, — говорит, — конверты, марки со стола стащить хочет». А очень может быть, что и похуже намерения у мальчишки были… Подослал его кто-нибудь. На почте, знаете, много ценностей. Да и сберкасса тут же…

— Это не на Кировском проспекте почта? — спросила женщина.

— Вот-вот! — обрадовалась Надежда Ивановна. — Как вы догадались? Наверно, живете там поблизости?

— Да, мне случалось заходить на эту почту. Скажите, мальчик приходил раза два-три в неделю?

— Наверно, так. Вы, может быть, тоже его заметили? Такой светлобровенький, в черном пальто… Что вы на меня так смотрите? — Надежда Ивановна перестала улыбаться.

— Так это вы? — тихо промолвила женщина, откровенно рассматривая Надежду Ивановну. Внезапно она вся залилась пунцовой краской. — Вы… вы, кажется, сказали, что мальчика заподозрили в намерении кого-то ограбить?.. Господи, какая чушь! Да как вам только не стыдно?!

— Это Семен Прокофьич, начальник доставки, говорил… — смутилась Надежда Ивановна. Но тут же оскорбленно повысила голос: — И вообще я не понимаю…

— Да будет вам! — устало сказала женщина. И вдруг быстро взглянула на вырез блузки Надежды Ивановны: — А где же ваши кораллы?

Невольно Надежда Ивановна тронула пальцами шею:

— Они рассыпались. На той неделе Верочка разорвала нитку. — Лицо ее выразило испуг, голос прозвучал жалобно: — Откуда вы знаете, что у меня есть кораллы?

— Уж не подозреваете ли вы и меня в том, что я вас выслеживала со злонамеренными целями? — с горькой иронией спросила женщина. — Так значит, это действительно вы! — Она вздохнула, задумчиво глядя перед собой. — Бедный Вовка! Бедный дурачок! Его же еще и подозревали черт знает в чем… Как вас зовут?

— Надежда Ивановна, — последовал сердитый ответ. Голубые, слегка подведенные глаза посматривали на соседку с опаской. — А вас?

— Инна Сергеевна.

— Верочка! — крикнула Надежда Ивановна. — Не уходи далеко! Чтобы я тебя видела все время!

— Это ваша дочка там со скакалкой? Она похожа на вас. Так вот, Надежда Ивановна… — Инна Сергеевна помолчала. — Вова Костюков, воспитанник нашего детского дома, приходил на почту и смотрел на вас не потому, что хотел что-то украсть. Он думал, что вы… его мать!

— Что такое? — Надежда Ивановна растерянно заморгала, ей показалось, что она ослышалась. — Я мать этого странного мальчишки? Как так? Он ненормальный у вас, наверное? Значит, сперва я правильно подумала…

Инна Сергеевна покачала головой. В глазах у нее стояли слезы.

— Вовка вполне нормальный. И даже умный мальчик. А подумал так потому, что не помнит своей матери. Мать поместила его в детский дом, когда ему и четырех лет не было. Теперь давно у нее семья. Есть девочка, немного помладше вашей. Сына она не навещает. Насколько мне известно, муж Вовкиной матери даже не знает о Вовкином существовании.

— Но ведь это… это чудовищно! — воскликнула Надежда Ивановна. — Бросить родного сына!

Инна Сергеевна пожала плечами.